Поселок Богенбай Акмолинской области — XX век

У населенного пункта Богенбай совсем короткая история: она вместилась в несколько десятилетий XX века. Датой его основания считается 1935 год, когда там нашли уголь, столь необходимый окрестным золотодобывающим предприятиям. Развивающимся рудникам нужно было электричество, и в 1943 году принимается решение о строительстве электростанции. В 1949 году запустили первую очередь ЦЭС, потом вторую. В свои лучшие годы она обеспечивала электричеством не только предприятия Бестюбе и Сталинского, но и окрестные села. В первые годы Целинный горно-химический комбинат тоже получал электроэнергию из Богенбая. А потом ЦГХК построил свою ТЭЦ, гораздо более мощную. Поэтому в 1972 году электростанцию закрыли. Но история поселка не закончилась: в 1976 году он стал селом и центральной усадьбой совхоза «Мирный», который вполне достойно работал в условиях рискованного земледелия.

Если вы щелкнете по нужной вам строчке содержания, то перейдете на соответствующую главу.

Содержание

1. Вступление
2. Предыстория. Находки археологов, время Богенбая
3. Поселок Богембай в 30-40 годы. Шахта. Электростанция
4. Богембай в 50-е годы
5. 60-е годы
6. Совхоз «Мирный»

А потом настали 90-е, и Богенбай разделил участь тысяч других населенных пунктов, став, как пишут в газетах, «поселком- призраком», где живет, по данным 2020 года, 544 человека, и это вместе с селом Байконыс. Несколько лет назад я нашла в интернете очень интересную подборку материалов Владимира Самойлина о поселке, а следом — десятки старых фото в группе «Поселок Богенбай Селетинский район» в ОК. Там много очень теплых комментариев, интересных воспоминаний, мне еще тогда захотелось написать о нем, но я считала, что сначала должна поехать туда, походить по этой земле, почувствовать место, однако без транспорта как туда добраться? А недавно вдруг подумала: зачем мне ехать на руины? Ведь я хочу рассказать о поселке, каким он был в 50, 60, 70 годы. Именно то время вспоминают с любовью люди, которые живут сегодня в разных городах и странах. Я почитала все, что нашла у В. Самойлина, в газетах, интернете, поговорила со степногорцами, чье детство и юность прошли в Богембае — так он назвался до 1977 года, пока его не переименовали в Богенбай. Дело в том, что имя легендарного батыра, в честь которого назвали поселок, образовано от казахского слова «боген», что значит «дамба».

Думая об истории поселка, я решила, что было бы хорошо поговорить и о том, что было здесь прежде. Мне всегда было интересно обнаруживать следы старины в наших, кажется, далеких от древних цивилизаций степях.

Предыстория.

Археологические экспедиции в наших местах редкость. Возле Степногорска стараниями директора музея М. Урстембаева они велись в 90-е годы, тогда исследовали несколько могил эпохи бронзы, следы пребывания здесь людей каменного века, курганы с усами эпохи железа. И было очень интересно узнавать, какая древняя у нас земля. До Богенбая археологи не добрались, но историей края занялся Николай Григорьевич Изотов, который с 1969 по 1990 работал в богенбайской школе. Историк и географ, он вместе со школьниками исследовал берега озера Алтайсор, что находится в нескольких километрах от поселка. Говорят, раньше в школе были материалы об этих изысканиях, но, увы, они не сохранились. Впрочем, известно, что первая же экспедиция, которая изучала восточный берег озера, обнаружила древнее, захоронение. Предметы из бронзы, указывали на следы андроновской культуры. Могилы андроновцев находили и возле Степногорска, недалеко от Аксу. Кстати, наша Аксу впадает как раз в озеро Алтайсор. Съездить бы туда…

Школьники Богембая спрашивали и о происхождении названия поселка. Директор школы Абдеш Камбарович Аяпов рассказал им о легендарном батыре, предания о котором передавались из поколения в поколение. Я давно интересовалась Богенбаем, одной из самых ярких личностей эпохи джунгарских войн. Известно, что родился он на юге Казахстана, его род канжыгалы входил в племя аргын. Люди этого рода славились как отличные коневоды, были богаты, отважны.  Считают, что к этому роду относится и самый известный персонаж тюркского эпоса Алпамыс.

В эпоху джунгарских войн в степи были хорошо известны 40 батыров канжыгалы, отборный отряд Богенбая, которых он лично обучал приемам ведения боя. Но мне всегда было непонятно, как южанин Богенбай попал на север. Оказывается, среди прочих подвигов, его отряды два года вели партизанскую войну на 2 фронта — против джунгар и их союзников калмыков, вытеснили последних с территории Сары-Арки, и в награду Аблай дал им в вечное пользование под пастбища земли по берегам Ишима. Так род канжыгалы укрепился в наших краях, а следом за ними потянулись и другие роды племени аргын.

Поэтому в последние годы батыр жил в наших местах, а когда умер, тело забальзамировали, и он 40 дней лежал на месте, которое сегодня называют «Бөгенбай сөресі».  Вот карта, которую мне прислал Владимир Подолько с обозначением места, где  лежало тело Богенбая, на западном берегу озера Алтайсор, на возвышенности, на берегу сухой речки носящей его же имя.

На том месте, где он лежал, в 4 км от Богенбая установили памятный камень. Потом  приехал Аблай, бывший в то время в Омске. Он приказал отвезти батыра на белом верблюде в Туркестан, где он с тех пор покоится возле мавзолея Ходжи Ахмета Яссауи рядом с другими великими людьми своего народа. В 2009 году в Ерейментау поставили памятник батыру.

Если говорить об истории более поздней, то известно, что в начала XX века  этот район относился к Алексеевской волости. В этих местах был аул Тузды Жанбыр. Первый раз он упоминался в 1900 году. Считается, что аул находился в 3 км от современного поселка. Наверное, одними из первых  вольных жителей Богембая стали люди из аула Тузды Жанбыр. На карте есть сопка Тасты-адыр (созвучно с Тузды Жанбыр ), там были расположены строения зимовок кочевников, а в двух верстах гора Кара-тюбе (черная гора), возможно, выход угля на поверхность.

Николай Григорьевич Изотов, со слов аксакалов Богембая, записал: «На мусульманские праздники всегда снаряжалось несколько обозов. Люди на лошадях выезжали к двум богембаевским святилищам – первому поселению кочевников в Тузды Жанбыр и святилищу Великого батыра Богембая на восточном берегу Алтайсора.  Понятно, что эти события никогда не афишировались и осуществлялись под другими предлогами, к тому же аксакалы и, в частности, выбранный ими имам Нуржан, не сразу согласились на подобные откровения. Помогли в этом деле уважаемые в Богембае люди – участники Великой отечественной войны Тукбаев Каержан (1903), Кирибаев Шокубай (1895), Макашев Анапья (1906) и Тайжахметов Султангали (1908)» Сам  Н. Г. Изотов также был участником войны и, скорее всего, это обстоятельство и сыграло решающую роль в беседах с аксакалами.

Поселок Богембай, что здесь было в 30 — 40 годы. Шахты, электростанция

Очень ценные свидетельства о том, как возник поселок я нашла в статье М. Балуева «Село-призрак» напечатанном 24 мая 2013 года в газете «Престиж».

Статья построена на основе воспоминаний  старожила Богембая Ильи Яковенко. Ему было 6 лет, когда его отца послали на место будущего поселка из Сталинского в 1935 году для разведки запасов угля. Он вспоминал, что в голой степи было всего 2 землянки: начальника геологоразведки и их с отцом.

Шахта

Вот как тогда велась геологоразведка: «Примитивным «буроямом» рабочие сверлили в грунте так называемые дудки – отверстия глубиной шесть метров, куда в деревянном лотке опускали человека. Так называемому шахтеру предстояло продолбить «дудку» до 16 метров глубиной, после чего на поверхность вытаскивали образцы грунта».

Ничего существенного не находили, и, может, здешний уголь так и остался бы в земле, если бы не сурки. «Начальник разведки однажды увидел у сурчиной норы черную землю с примесями угля, что говорило о высоком залегании полезного ископаемого. Тогда было решено пробить ствол шахты на 45 метров вглубь.» Но как вести разработки — ни электричества, ни оборудования? Привезли паровые котлы, от них запитали генератор. Установили несколько столбов электропередач и передавали электричество к шахте, однако ток из-за потерь в сети был слабый.

Когда начинаешь изучать даже не очень давнюю историю, видишь, как  много есть фактов, противоречащих друг другу. Так, Валентина Викторовна Долгова (Чуркина) рассказала мне, что, когда ее дед,  Иван Васильевич Локтев, приехал в эти места в 1935 году, здесь уже был небольшой поселок. А шахтеры тогда говорили, что помог найти уголь казах по имени Богумбай, откуда и пошло название.

История Ивана Васильевича Локтева заслуживает отдельного рассказа. Он воевал в Первую мировую, в гражданскую был на стороне белых, сражался в Сибири, был ранен. После поселился в Кемеровской области, в селе Ступишино, женился, подрастали дети. Когда начались репрессии, его предупредили об аресте, и за ночь он усадил семью на подводу и уехал, куда глаза глядят. Сначала остановился на станции Исша,  но потом снова пришлось спасаться. Так Иван Васильевич оказался в Макинке. Пока думали, куда отправиться дальше, им посоветовали ехать на рудник Сталинский, там нужны рабочие.

В Сталинском в отделе кадров спросили, есть ли образование, когда узнали, что он образован, направили в Богенбай, на  рудник. Работал Иван Васильевич сначала десятником, а с 1954 по 1958 — начальником шахты.  После открытия карьера ушел на пенсию, ведь тогда у шахтеров был льготный стаж. Его сын, Локтев Дмитрий Иванович, был шахтером. На шахте работала маркшейдером, геологом и его дочь, Мария Ивановна Долгова. Внучка, Валентина Викторовна, тоже всю жизнь была связана с шахтами.

Среди ИТР шахты Валентина Викторовна называет Кирзу Пётра Гавриловича, Степанова Сергея Кузьмича, Щепкина Моисея Ильича, Киженцева Александра Владимировича, Масалкова, Опарина, Капелюша.

Сначала уголь добывали в дудках, отвесных ямах, потом в шахте.  Шахта была неглубокая, спускались по ступеням. Поначалу уголь возили лошади. После войны построили канатную дорогу от шахты до ЦЭС протяжённостью около 2-х км. По ней на роликах шли вагонетки до углеподачи ЦЭС.

В декабре 1958 года начали добывать уголь в карьере. Валентина назвала шахтеров, работавших там. Первым начальником углеразреза стал Сапегин Михаил Иванович там он проработал 2 года, затем его забрали на повышение в комбинат «Каззолото». После него на углеразрез прибыл новый руководитель Даиров Ануаш Даирович, который проработал закрытия углеразреза, т.е до 1970 г. На карьерах вместе с ним работал гл. инженером Киженцев Борис Александрович, маркшейдер Непотребный Илья Арсеньтьевич, геолог Елеуов Халел, маркшейдер молодой специалист Вагнер Альберт и геолог Логвиненко Наталья Михайловна. Также работали на карьере горные мастера Цейтва Дмитрий Иванович, Локтев Дмитрий Иванович и Кияш Макеев. После отработки первого карьера, открыли второй, потом третий. Сейчас только отвалы и ямы напоминают, что там когда-то добывали уголь. Очень много работало на углеразрезе молодых шоферов, которые перевозили уголь из карьеров на электростанцию. Сначала были машины МАЗ, потом более вместительные КРАЗ.

В конце августа был профессиональный праздник шахтеров. Валентина Викторовна вспоминает, как весело его отмечали всем посёлком. Ехали на Аксу -кто-то на полуторке, которую выделяли для такого случая,  другие- на велосипедах, подводах.  На речке устраивались всякие игры: байга, кокпар. На земле расстилали дастархан. Выезжал и буфет. Было весело.

Электростанция.

Когда в годы войны решили, что надо строить электростанцию, привезли пленных. Это были японцы и венгры. Правда, говорят, пленными японцы себя не считали — плен ведь позор для самурая. Говорили, что они — репатрианты. Японцев в наших местах было, очевидно, много — они жили и в Старом Карабулаке, и в Аксу. Илья Яковенко вспоминает, что их дом был рядом с зоной, поэтому он видел, что происходит за колючей проволокой. «Японцы маленькие ростом и хорошо одеты – у них были теплые шапки, меховые шубы и свитеры шерстяные. Но вот еды им не хватало, поэтому японцы просили у нас хлеба. Отрежешь ему полбулки, а он тебе взамен свитер протягивает и песни поет».  В другом месте читаю, как дети кормили пленных иримшиком и куртом. Много японцев умерло, образовалось целое кладбище, но оно не сохранилось: карьер разрастался, и захоронения остались под отвалами. Приезжали потом родственники, хотели отыскать могилы…

Для строительства электростанции и зданий использовали известковый камень, залежи которого были неподалеку, песок и камни. Строили прочно, до сих пор эти стены разломать не могут. Но и работа была очень тяжелая, техники не было, все вручную. Оборудование на Богенбайскую ТЭЦ привезли из Америки – «Каззолото» расплачивалось продукцией  (золотом?). Правда, я узнала, что первый котел был снят с американского парохода, обманули, наверное, б/у подсунули.

Первая очередь Богембайской электростанции была пущена в 1949 году. Ее мощность была 2,2 МВТ. Главным инженером строительства был Попов Юрий Павлович.

У меня нет точных сведений о составе населения поселка в конце 40-х. Кроме пленных, есть упоминание о трудармейцах корейцах, присланных из Караганды, были здесь ссыльные чеченцы. Очевидно, работали здесь и немцы — трудармейцы (или ссыльные?). Само собой, была военизированная охрана, комендатура существовала до 1956 года. народ с прибывающим ссыльным относился сочувственно. Когда приезжала очередная немецкая семья на подводе, им помогали рыть землянки.

Была и колония. Нина Васильевна Подманкова рассказала мне, что заключенные работали в угольной шахте и на каменном карьере неподалеку. Как я поняла, многие сидели за мелкие преступления, вроде кражи ведра пшеницы. Тетя Нины Васильевны работала с ними в шахте и говорила, что среди них много хороших ребят. Некоторые заводили в поселке семьи, тогда их освобождали от конвоя, и они могли жить дома. Скоро после смерти Сталина колония была расформирована.

А вот еще одна судьба богембайского жителя. Нина Васильевна рассказала о своем свекре Иване Васильевиче Подманкове, который начинал строительство ТЭЦ. Он тоже был здесь не по доброй воле: еще в начале 30-х его, середняка, объявили кулаком, потому что не захотел вступать в колхоз. Забрали ночью. Сослали из Рязанской области в Казахстан, жили в Степняке. Прошло несколько лет, начали привыкать на новом месте, родились дети. Однажды, опять же ночью, за ним пришли и увезли в неизвестном направлении. Жена не сразу узнала, что его отправили в Богембай. Он был хороший плотник и нужен был на строительстве ЦЭС. Такова жизнь ссыльных: любой человек, невзирая на его достоинства лишь пешка, которую двигают без объяснений, куда хотят. До разоблачения культа Сталина Иван Васильевич каждый день, отправляясь на работу, отмечался в комендатуре вплоть до 1956 года.

В 40-е годы селились в поселке и казахи из окрестных аулов. Казбек Боранбаевич Алгожин считает себя коренным богенбайцем. Он говорит, что его дед поселился здесь именно тогда.

В годы войны освобождались от армии в основном ИТР,  рабочих в шахтах не хватало, поэтому тяжелую работу выполняли женщины.

Валентина Викторовна Долгова вспоминает врача Эдуарда Сергеевича Шмидта. Он работал сначала в колонии, потом в первой больничке делал все: и оперировал, и болезни лечил. Читаю в материалах В. Самойлина: «В 1949 году недалеко от шахты №1 японцы построили первый фельдшерско-акушерский пункт, местные жители звали его «шахтерка». Здесь лечились рабочие и жители поселка (на ЦЭС был свой медпункт). Потом на этом месте был карьер. Первым фельдшером была Зинаида Степановна Козырева. Она могла всё: и кровь остановить, и швы наложить, и вытащить едва заметный глазу осколок стекла из ноги ребенка, и страшную корявую занозу, и принять роды прямо в дороге. Приходила на работу раньше других, уходила позже. Вела большую профилактическую работу в детском саду и школе. Говорят, благодаря ей в поселке не было серьезных инфекционных эпидемий».

И первый детский садик появился в конце 40-х. Он находился в «английском» бараке на улице Фурманова. Дети были разных возрастов — от «грудничков» до 7-8 летнего возраста. Одеты они были очень бедно, малышей приносили в ясли, завернув в фуфайку. Из штата были – заведующая и две нянечки. У истоков дошкольного воспитания в Богембае стояла Нина Никитична Степанова.

Первый клуб тоже появился в конце 40-х. Цитирую Ирину Верле: «Он был построен где-то в 1949-50, как и большинство общественных зданий поселка из известняка с каменного карьера. Население поселка росло с конца 40-х так стремительно, что Красный уголок в здании станции уже не мог удовлетворить запросы молодежи, ни размерами, ни содержанием». В клубе показывали кино, причем, и на русском, и на казахском языке.

После киносеанса стулья убирались к стене и начинались танцы. Причем, танцевали не только подростки, как теперь, а люди взрослые и даже пожилые. А еще в клубе был бильярд.
Ирина вспоминает, что на одной стене был нарисован Сталин на фоне полей. Художником был один из бывших заключенных. Он был знаменит тем, что не глядя мог на спор нарисовать профиль Сталина.

Богембай в 50-е годы

После пуска 1 очереди ЦЭС в 1949 году японцев здесь уже не было. Состав жителей поселка изменился. Весной 1953 года в Богембае была расквартирована рота военных строителей. Одновременно прибывала и строительная техника, и материалы. Вот фото военных строителей, среди них старший лейтенант Владимир Павлович Демидко, ветеран войны, он был командиром роты с 1959 года.

В 50-е годы требовалось много кадров в шахты и на ЦЭС. Ехали из разных мест СССР, конечно, и из окрестных сел. Шахтеры — из Даниловки, из Макинского района, из Яблоновки, где в то время закрылась шахта.

Как раз из Яблоновки в начале 50-х приехала большая семья Нины Васильевны Подманковой (в девичестве Солонуха). Ее мама, дядя, тетушки, — все трудились на шахте. Мама, Татьяна Петровна, хоть на поверхности — на компрессорной, а потом на весовой. А тетушки в шахте — откатчицами вагонеток. Работали много и тяжело. Родителей дети почти не видели, хорошо, что были бабушки, которые могли заниматься внуками. Земляки селились рядом на краю поселка, это место даже прозвали Яблоновка. Нина Васильевна вспоминает, какой хороший у них был домик и как дружно и весело жили ребятишки.

Дома-то тогда были немудрящие. Кто-то жил в землянках, кто-то строил саманные дома. Каменные строения были, в основном, административные. Позже, уже в 60-е годы появился цех, где делали шлакоблоки и к саманным домам стали пристраивать шлакоблочные. А еще Нина Васильевна вспомнила, что был кирпичный заводик. Глину для кирпичей брали в котловане возле их дома. Из кирпича построили столовую, школу.

В 50-е люди ехали в поселок охотно. Нина Васильевна вспоминает, что тогда для жителей сел уже наличие электричества в доме было чудом. Платили на угольных шахтах, конечно, не так, как на золоте, но снабжение было хорошее. Были и консервы, и конфеты. Говорят, в магазинах соленая горбуша лежала и стоила недорого.

Конечно, большинство держало свои огороды, скот. Руководство шахт и ЦЭС помогало с сеном: летом отправляли бригады на сенокос, а потом каждая семья по 3 тонны сена могла купить за копейки. Часто солдаты стройбата после демобилизации оставались здесь, потому что в России или в Западной Украине — многие были призваны оттуда — жили куда беднее.

А потом появилось радио. На улице был громкоговоритель. Весь поселок слушал сообщение о смерти Сталина. Люди плакали…. А о чем потом говорили дома? Потом радиоточки появились и в домах. Нина Васильевна вспоминает, что, когда ее отец принес репродуктор, вся улица приходила к ним слушать радиопередачи: пела Русланова, транслировали радиоспектакли. А когда шел XX съезд, где разоблачали культ личности Сталина, слушали, затаив дыхание.

Самая большая проблема в Богембае была с водой. На весь поселок — всего 2 водокачки. Жителям давали бирки на 3, 5, 10 ведер. По ним можно было взять положенное количество воды из водокачки или из деревянной бочки, которую возили на лошадях. Люди собирали дождевую воду, зимой для скотины растапливали снег. Позднее нашли хорошую артезианскую воду, но это уже в 60-е годы.

Юлия Францевна Гафнер прошла трудармию на Урале, потом жила в Тургае, но как только в 1956 году отменили комендатуру и стало возможно свободное передвижение, в 1957 перебралась с тремя маленькими детьми в Богембай.

Ее дочь, Надежда Анатольевна Шестакова, вспоминает, что поселили их в бараке на краю поселка. Как я поняла со слов Нины Васильевны, бараки для Богембая были неплохим жильем. Они были основательно построены, потому что это были бывшие казармы или конторы. Барак, где поселилась семья Юлии Францевны, состоял из 2 подъездов, каждый на 4 семьи. Его называли «пятьсот-веселый». Чем-то он притягивал и взрослых, и детей со всей округи. Конечно, среди соседей случалось всякое, но веселиться они умели, как никто. Вспоминают, как на пасху выходили все на пригорок неподалеку, приносили кто что может — праздновали всем домом.

 Первая школа была построена в конце 40-х годов. Она была в бараке. Валентина Викторовна Долгова вспоминает, как  пошла в нее в 1955 году.Сидели на деревянных скамейках за столами. Тетрадей не было, учились писать на газетных страничках. В 1959 году построили новую, двухэтажную.

Эти фото учеников датированы 54 — 56 годами. Так что они учились еще в старой школе. И вот еще фото начала 50-х от Новосельцевой (Валуйской) Ларисы Алексеевны: школа, где преподавала ее мама, Титова Анна Ивановна (2 -я слева) и детский садик. Возможно, кто-то узнает себя или своих учителей, воспитателей.

В 50-60 годах в Богембае были и русские, и казахские классы, примерно половина жителей поселка были казахи. А вот еще несколько фото 50-х годов.

Богембай в 60-е годы

Но, конечно, самыми лучшими в жизни поселка были 60-е годы. Производство работало в полную силу. ЦЭС достигла максимальной мощности и обеспечивала электроэнергией не только Сталинский, Бестюбе, но и 3 района: Аккольский, Валихановский, Ерментауский.

Строящемуся Целинному горно-химическому комбинату электроэнергии нужно было все больше, и очень строго следили, чтоб подавалась она бесперебойно. Если случались перебои с электричеством, отключалась подача тока на поселки, но на комбинат электричество подавалось всегда. Работать приходилось напряженно. Нина Васильевна вспоминает, что ее отец, Василий Филиппович Солонуха , занимавшийся ремонтом оборудования, работал сутками. На этих фото Василий Филиппович и его коллеги.

Еще несколько фото ЦЭС и ее работников. А в турбинном цехе стоял большой аквариум с золотой рыбкой.

Обустраивался поселок. Стали строить двухэтажные кирпичные дома с центральным отоплением и водопроводом в доме. Н. В. Подманкова вспоминает, что, когда начали разрабатывать карьер, их дом попал под снос, и им дали квартиру в доме на улице Ленина, которую прозвали Галдунштрассе. Читаю в комментариях: «Галдун Владимир Степанович, Один из директоров Богембаевской ЦЭС. ​Человек прожил всего 2 года в Богембае и успел оставить неизгладимый след в облике поселка и в памяти односельчан. В знак благодарности за первый проложенный асфальт от двухэтажек до поссовета эту дорожку сельчане назвали » Галдунштрассе», спасибо ему за все, что он делал для нашего поселка». На фото слева в центре.

На центральной улице построили двухэтажный детский садик. Вот несколько детсадовских фото. Интересно, сколько этим деткам сейчас?

В 1964 году построили и новый клуб. Там был и кинозал, и библиотека, и фойе где танцевали. Все праздники отмечали здесь. А весной, когда открывали окна, музыка из клуба отвлекала школьников от уроков, учителя возмущались и требовали прекратить это. Зимой танцы были в клубе, а летом — на танцплощадке рядом.

Возле клуба весной 1964 года заложили парк. Инициатором его создания была Жибек Аяпова, секретарь комсомольской организации Богембаевского углеразреза. Комсомольцы сами разметили территорию между Домом Культуры, зданием поселкового Совета народных депутатов (бывший старый клуб), «английскими бараками». Много сделал для его развития Ванюшкин, которых ухаживал за ним. В парке было несколько аллей, стояли скамейки. Березовую назвали «Аллеей Валентины Терешковой», в честь первой женщины-космонавта, совершившей полет в 1963 году. Была еще аллея желтой акации, а в западной части росла белая сирень. Площадь парка составляла около 15.000 м².

Наверное, одно из любимых воспоминаний всех, кто вырос в Богембае, — детская площадка. Кто не катался в детстве на «Чертовом колесе», а в юности не назначал свидание в одной из его кабинок? Его высота была 25 метров, и с верхней точки была видна не только панорама всего поселка, но и степь, и садящееся за горизонт солнце. Нигде в округе такого чуда не было. Вспоминают, что были и «гигантские шаги». Я слышала о таком аттракционе, но никогда не видела. Вот что вспоминает М. А. Проскуркина: «Разбегаешься и летишь, отрываясь от земли где-то до 1 метра, и надо было разбег брать синхронно, разбегались человека четыре».  А окружена площадка была щитами, украшенными веселыми детскими картинками.

Были в поселке и специфические развлечения. Читаю у В. Самойлина: «Зимой, толпы мальчишек и девчонок после уроков катались с карьерного отвала на собственных портфелях! Потом долго искали учебники и тетрадки среди снега… Мы катались и летом с отвалов на картонках. И были ссадины даже кровь выступала, а нас всё равно тянуло, чем выше, тем интереснее, и никто не плакал».  Еще одно любимое место — карьер. Снова цитирую: «Купались и ловили на банку гольянов для кота. Пока ныряешь 2-3 гольяна в банке».

В Богембае был и бассейн. Ирина Верле вспоминает: «Папа рассказывал, что кроме этого бассейна был еще один, совсем мелкий (для малышей), выложенный в форме крокодила. Воду в бассейнах регулярно меняли. Книжный магазин был первоначально раздевалкой, и даже душевая была (под «холмом»).

А вот еще выдержка из материалов, которые я нашла у В. Самойлина. Мне очень нравится этот стиль: «Раньше можно было с утра выйти на улицу, вдохнуть полной грудью и пойти просто фиг знает куда! Не по делам, а так просто!  Чаще всего мы неслись на детскую площадку или на стадион. А помните «Зарницу»? Вся школа выходила. Делились на две команды, команды «Зелёных» и «Синих «. Нашивали погоны на формы. Проводили игру на отвалах. И учители выходили вместе с нами. А ежегодный конкурс строевой песни? Ох и муштровал нас тогда Социал Абдрахманович»!

«Мы ели пирожные, мороженое, пили лимонад, но никто от этого не толстел, потому что мы все время носились и играли. Из одной бутылки пили несколько человек, и никто от этого не умер. У нас не было игровых приставок, компьютеров, зато у нас были друзья. Мы катались на великах, сидели на лавочке, на заборе или в школьном дворе и болтали, о чем хотели. Когда нам был кто-то нужен, мы стучались в дверь, звонили в звонок или просто заходили и виделись с ними». Да, у всех у нас, кто рос в 50-70 годы было такое детство.

Конечно, говоря об истории поселка, нельзя обойти школу, хотя это такая большая тема, которая требует, возможно, отдельной публикации. Мне известны  некоторые имена  ее директоров:  Камышников (кто вспомнит имя-отчество?), его жена , Валентина Романовна преподавала в начальных классах. В 1957 директором стал Абдеш Камбарович Аяпов, Николай Григорьевич Изотов, Галина Григорьевна Пчелкова. В ОК я нашла фото учителей.

В ряду у стены (слева направо): Никитина Евдокия Фёдоровна, Котлярова Надежда Ивановна, Лаврентьева Тамара Михайловна, Левшина Зоя Ивановна, Лекеров Константин Салыпович… Абдрахманов Социал Абдрахманович.

Средний ряд: Медрисов Магау Ташимович, Гусакова Анна Гордеевна, Ильяшева Сара Абдрахмановна, … Бабич Вера Андреевна, Кава Антонина Петровна. Сидят: Дорохов Г. И., Пархомцева Зоя Михайловна, Аяпов Абдеш Камбарович, Фризоргер Елизавета Андреевна, Сулейменов Хаким Сулейменович, Цых Мария Ивановна Скрипникова Александра.

А вот выдержки из комментариев бывших учеников. «Учителя у нас были от бога!   Жаль,что мы не успели им сказать,что мы их любили.  Но лучше поздно,чем никогда!  Дорогие наши учителя, мы вас помним и любим! «(Гульсум Орумбекова).

«Школа жизни, которую преподали любимые, дорогие Сагида Хасановна и Нуржан Ахметуллович, пригодилась мне на 100%. Я тоже работаю учителем и применяю в работе шикарный стиль воспитания детей четы Сарсеновых» (С. Жамбулатова).

Нина Васильевна очень тепло вспоминает Веру Андреевну Бабич, учительницу биологии. Она очень ровно относилась к ученикам, никого не выделяя. Вера Андреевна учила их думать, уметь находить нужный материал, работать с литературой, как это делается в вузах. И это гораздо лучше откладывалось в голове, чем простое запоминание глав из учебника.

Запомнился Георгий Иванович, учитель истории, бывший военный. Он работал в школе недолго, но очень интересно рассказывал, и его уроки запомнились на всю жизнь.

Надежда Анатольевна вспоминала Антонину Петровну Забродину, преподавателя литературы и русского языка, Надежду Ивановну Котлярову, физика. Особенно тепло  она говорила об Анне Гордеевне, учительнице домоводства. Она не только учила девочек шить, варить, вязать, под ее руководством ученики и пели, и танцевали русские народные танцы. По праздникам выступали в клубе. А какие учителя немецкого были! Елизавета Андреевна и Мария Андреевна! Этот предмет знали все.

Я особо хочу вспомнить Евдокию Семеновну Гей. Уже выйдя на пенсию, она работала у нас в библиотеке. От нее я узнала о поселке Северном, где жили ее родители, столыпинские переселенцы, о руднике Сталинском, куда они бежали после коллективизации. С нее начался мой интерес к истории нашего края. Так что она и мой учитель. Евдокия Семеновна говорила, что в школе вела музей боевой славы.

 Совхоз Мирный

Когда закрыли карьер, а в 1972 и ЦЭС, люди стали разъезжаться. Но в 70-е годы рассудили по-хозяйски: есть поселок со всей инфраструктурой, надо это использовать. Так в 1976 году Богенбай стал центральной усадьбой совхоза Мирный.  Первым его директором был Петр Васильевич Болтавин, агрономом — Андрей Константинович Пчелков.

Казбек Боранбаевич Алгожин, последний директор Мирного рассказал мне, что, несмотря на то, что у нас зона рискованного земледелия, совхоз был довольно успешным предприятием. Его работники добивались хороших результатов и в земледелии, и в животноводстве. Среди самых известных — бригадиры тракторно-полеводческих бригад С. Айтжанов, А. Кабылденов, чабаны К. Шамратов, Т. Муканов, старший табунщик Т. Бекбергенов. В совхозе был большой табун лошадей 1100 голов лошадей, а еще была молочная ферма. Молоко отправляли на молокозавод в Степногорск.

В опустевший было поселок стали приезжать люди, и Богенбай, так он звался с 1977 года, получил новый импульс к жизни. В селе построили 100 коттеджей, 10 двухэтажных домов, которые простояли до 1993 года и отапливались через центральную котельную. До 1997 года в селе была врачебная амбулатория, состоявшая из акушера, фельдшера, медсестры, детской медсестры, фтизиатра и лаборанта.

Очень оживилась культурная жизнь села после приезда Нуржана Сарсенова. Самодеятельность клуба, который стал Дворцом культуры, была известна за пределами поселка. В середине 80-х завклубом и музруком был Б. Г. Эйхвальд. Летом местные артисты выступали перед земляками на детской площадке, которая стала одновременно и летней эстрадой. Односельчане всегда тепло принимали выступления ВИА, которым руководил Н. А. Сарсенов, хор совхоза под управлением Б. Г. Эйхвальда, ВИА под упр. А. Тестоедова.

Я прочла в «Престиже», что сегодня единственное предприятие села – известковая фабрика, которая при акиме Николае Денинге снабжала Степногорск известкой местного производства, благо в нескольких километрах от Богенбая есть месторождение известкового камня.
Жители рассказывают, что в 2006 году Богенбай посетила его бывшая жительница, ясновидящая, и предсказала, что через 7 лет двое молодых жителей Богенбая возродят свою малую родину. Ждут, надеются. Но сегодня так трудно приходится тем, кто хочет не деньги гонять, а честно дело делать… Подождем еще, а вдруг что-то изменится…

Так или иначе, старый поселок живет, пока его помнят. В этом отношении Богембаю повезло. Его жители хранят память о своей малой родине, собирают старые фото, делятся воспоминаниями. Надо сказать, я написала уже довольно много очерков об окрестных поселках, но такого богатого материала, как о Богембае-Богенбае не встречала. Так что мне приятно было работать. Спасибо всем, кто делился воспоминаниями, кто выкладывал и комментировал фото. Особая благодарность Владимиру Самойлину. Спасибо и тем, с кем мне удалось поговорить лично: Н. А. Шестаковой, К. Б. Алгожину. Рассказ Н. В. Подманковой существенно дополнил мой материал совершенно уникальными фактами.

Я понимаю, что написала лишь о малой части жизни поселка. Если кто-то захочет добавить, можно писать в комментариях к посту или в соцсетях.