Каныш Сатпаев – безусловно самая яркая фигура в казахстанской науке. Удивителен его мощный взлет: сын кочевника стал известным во всем Советском Союзе геологом, затем — первым президентом Академии Наук Казахстана, кавалером самых почетных наград, лауреатом самых важных премий. Он был не просто знаменит, но и любим, уважаем. Многочисленные мемуаристы пишут не только о его уме, таланте, работоспособности, но и об обаянии, доброте, его удивительной притягательности, действовавшей и на высоколобых академиков, и на рабочих Джезказгана и Караганды.
Баловень судьбы? Но, знакомясь с его биографией, видишь, что вся его жизнь — сплошное преодоление, битва, которую он, впрочем, вел без жалоб и надрыва. Каныш Сатпаев родился в 1899 году в Баянауле. Его отца, Имантая, уважали за ум, справедливость и за то, какими знающими и талантливыми были его дети. Для своего времени он был образованным: знал арабский, мог много рассказать об истории казахов, помнил много песен, поэм, а, главное, обладал природным умом и чувством справедливости. В первом браке у него не было детей, и тогда в 50 лет Имантай взял вторую жену — Алиму.
Она родила сына Габдулгазиза, которого ласково звали Бокеш. На 55 году у Имантая родился второй сын, которого назвали Габдулгани. Мать ласково звала его Каныш, так его потом звали всю жизнь. Матери Каныш не помнил, ему было всего 2 года, когда она умерла от туберкулеза. Но первая жена отца, уже немолодая Нурум воспитала детей с большой любовью. Каныш с детства любил бродить по окрестностям аула, лазить по гранитным скалам — ими славился родной Баянаул. А сколько там было разноцветных камешков!
На шестом году жизни его отдали в обучение к мулле. Благодаря удивительной памяти мальчик за месяц выучил буквы и принялся за чтение букваря. К 8 годам Каныш хорошо читал и писал по-арабски, а от старшего брата, учившегося в русско-киргизской школе, выучился и русской грамоте. С 1908 по 1911 году Каныш и сам учился в этой школе.
Каныш учился так успешно, что учитель очень советовал отцу отпустить сына продолжать образование, тем более, что в Павлодарском русско-киргизском двухклассном училище преподавал двоюродный брат Каныша Абикей Зеинович. Поначалу городские мальчишки посмеивались над его смешной шубой, гоняли как самого младшего со всякими поручениями. Но он быстро выделился не только своими способностями, но и желанием помочь тем, кому трудно учиться. А еще он играл на домбре, мандолине, гитаре пел песни казахские, русские, украинские. Кстати, позднее известный знаток казахского фольклора Затаевич в своем сборнике отметил 25 песен, напетых ему Сатпаевым. В 1914 году мальчик закончил учебу, но мечтал учиться дальше. В Семипалатинске была учительская семинария, где не надо было платить за учебу, и даже давали крохотную стипендию.
Снова дальняя дорога, жизнь в чужом городе и учёба, учеба, благо, преподаватели в училище были сильные – из высланных по политическим соображениям, а библиотека богатая. Но осенью 1917 года у Каныша обнаружили туберкулез. Пришлось вернуться домой на свежий воздух и кумыс. Времени зря он не терял, сам подготовился и сдал все выпускные экзамены, став дипломированным преподавателем. По понятиям того времени, он был отлично образован, но юноше хотелось большего: в Томске был технологический институт, а там факультет геологии. Он начал работать, чтоб накопить денег на учебу, но туберкулез снова и снова напоминал о себе. Пришлось опять вернуться в аул, Каныш стал работать судьей.
Но именно в это время профессор геологии Томского института. М. А. Усов приехал в Баян-Аул на кумысолечение поправить подорванное здоровье. И попал как раз к Сатпаевым. Каныш стал его спутником в походах по окрестностям, и концу лета вопрос об учебе в Томске был решен, Михаил Антонович помог убедить отца и пригласил молодого человека жить у него.
Так осенью 1921 года Сатпаев оказался в Томске, который называли тогда Сибирскими Афинами, там было два единственных в Сибири вуза. Только что окончилась гражданская война, в городе голод, хорошо, что отец дал с собой домашних припасов. Аудитории не отапливались.. Но увлекательные лекции заставляли Каныша забыть о бытовых проблемах. Однако болезнь опять напомнила о себе. Врач нашел острую форму туберкулеза и сообщил Усовым, что положение больного безнадежно. Сатпаев вернулся домой, а когда почувствовал себя лучше, взялся за учебники. Он вернулся в Томск через полтора года, самостоятельно пройдя предметы за два курса и сдав все экзамены. Профессор, осматривавший его 2 года назад, отметил факт выздоровления как чудо. И, несмотря на тяжелые условия, в которых приходилось жить и работать Сатпаеву, болезнь покинула его навсегда. Оставшиеся студенческие годы ничем не были омрачены: прекрасные профессора, занятия в богатейшей библиотеке, летние экспедиции, — все это очень увлекало студента.
И там же на танцах от встретил Таисию Алексеевну Кошкину, тоже студентку геологического факультета, которая станет его спутницей на всю жизнь.
Таисия Алексеевна оставила воспоминания, где пишет о том, как в апреле 1929 года они приехали на станцию Джусалы, откуда им предстояло на грузовиках ехать к месту работы — Карсакпайскому заводу 430 километров через пустыню Бетпак-Дала. Мелкая пыль поднималась до неба, скрывала из виду дорогу, и надо было останавливаться, чтоб она осела.
Молодая женщина вспоминает, какое уныние на нее наводила поначалу эта местность, какой страх вызывала жизнь без элементарных жилищных условий, вдали от цивилизации. Но, оглядываясь назад, говорит, что это были лучшие годы в их жизни.
С 1904 по 1917 годы в этих местах работали англичане. Они оставили заключение, что меди здесь немного. Каныш Имантаевич, который приехал в Карсакпай, чтоб организовать геологоразведку, довольно скоро понял, что они толком изысканиями не занимались, отбирая руду сверху. Более же основательные геологические исследования показали, что в этих местах одно из богатейших в мире месторождений меди, а еще здесь есть марганец, уголь, золото, свинец, и другие полезные ископаемые.
Он был неутомим, работая по 15 часов, и команду подбирал себе под стать. В основном рабочие здесь были сезонные – заработают и едут домой. Нужно было формировать коллектив из местного населения, отправлять людей на учебу в большие города. И через пару лет появились квалифицированные бурильщики, коллекторы.
Сатпаев исследует район будущего Жезказгана и доказывает, что здесь находится самое большое медное месторождение меди в СССР. В 1932 году он пишет о необходимости создать здесь большой медеплавильный комбинат, построить город, железную дорогу.
Но в 1933 году Главцветмет выделил всего 0,1% от всей заявленной суммы финансирования. Сатпаев в морозы и бураны отправился в Москву доказывать, добиваться. Находил деньги, заключал договоры. Удалось сохранить коллектив, но в 1934 году денег не дали вовсе. Потом выяснилось, что руководство Карсакпайского завода писало в отчетах, что руды и так достаточно. Каныш Имантаевич показал себя настоящим борцом. Для начала он добился внимания к проблеме Джезказгана Академии Наук СССР. В ноябре 1934 года состоялась сессия АН СССР, посвященная казахстанской геологии. Приехала целая группа специалистов во главе с Сатпаевым, они выступили с целой серией докладов. Но нужны были административные решения, и в декабре он попадает на прием к Орджоникидзе, наркому тяжёлой промышленности.
После этого деньги на геологоразведку отпускались без возражений, и вопрос был решен. Через 2 года железная дорога дошла до Джезказгана. А Каныш Имантаевич продолжал исследовать Центральный Казахстан. Его интересовали и месторождения свинца, бокситов, не проезжал он мимо наскальных рисунков и камня, оставленного еще Тамерланом, печей, где плавили металл древние металлурги.
Поездка по окрестным степям была для него всегда радостью. Ему хотелось, чтоб эта суровая земля стала удобной для жизни, поэтому он не уставал искать подземные воды, чтоб и людям, и производству хватало воды, по его поручению занимались поисками и выведением пород растений, которые растут в условиях полупустыни. А сколько деревьев он посадил сам!
Сатпаева знали и уважали в научном мире. И в 1941 году его перевели на работу в Алма-Ату, где он возглавил Казахский филиал АН СССР, а потом и АН Каз ССР. Уезжал из Карсакпая он 22 июня 1941 года. Конечно, по приезде в Алма-Ату ему, в первую очередь пришлось заниматься вопросами обороны. Для производства высококачественной стали нужен был марганец, и благо, что среди открытых им месторождений было и марганцевое месторождение Жезды. Уже через полгода казахстанский марганец начали отправлять в Магнитогорск на металлургический завод. Говорят, Гитлер с ненавистью произносил это казахское слово Жезды.
1 июня 1946 года состоялось открытие Академии Наук Казахской ССР, что дало толчок к развитию казахстанской науки. Каныш Имантаевич вникает во все вопросы Академии, а еще представляет республику на международном уровне. Так, весной 1947 года он в составе делегации ученых месяц провел в Англии. Как раз тогда состоялся его диалог с Черчиллем, которой поинтересовался его национальностью и спросил, все ли казахи такие высокие, на что Сатпаев ответил: «Мой народ выше меня».
Но после короткой передышкой тучи над советской интеллигенцией снова сгущались. Опять начались аресты. В 1951 году поднялась очередная волна репрессий, и от Сатпаева потребовали, чтоб он уволил Ауэзова, Жубанова, и других видных деятелей культуры, Президент Академии отказался. Сатпаеву тут же припомнили его непролетарское происхождение. И он вынужден был подробно писать о том, что их семья жила в достатке, но к богачам не относилась. Поставили ему в вину даже то, что Имантай в 1928 году собирался в Мекку, хотя это не удалось из-за его смерти. Брат его, Бокеш, к тому времени был арестован и расстрелян. Так что из Академии Сатпаева уволили, правда, Институт геологии не отняли. И ученый использовал это время для нового большого труда: создания металлогенических прогнозных карт Центрального Казахстана, пользуясь которыми можно на основании строения земной поверхности предположить, какие полезные ископаемые могут здесь быть.
В 1958 году за эту работу Сатпаев получил Ленинскую премию. После смерти Сталина и смены власти в Казахстане Сатпаев снова встал во главе казахстанской науки, занимаясь все новыми проблемами республики. Ученый говорил о необходимости строительства канала Иртыш-Караганда, считая, что в безводных степях канал необходим не только сельскому хозяйству, но, еще больше, промышленным центрам. Он сумел убедить в этом А. Косыгина, председателя Совета Министров СССР, и стройка началась.
Вообще современники поражались геологическому чутью Сатпаева. Так, Славский, министр Среднего машиностроения вспоминал, что, когда задумывали город Шевченко, где добывали и перерабатывали уран, дорогу строить не собирались, считая, что все необходимое доставят по Каспийскому морю. Сатпаев убеждал построить железную дорогу, говоря, что край этот очень богат, и, кроме урана, там есть нефть и другие ископаемые. Славский поверил геологу, и, хотя его сильно ругали, дорогу построил. А в 1961 году забил нефтяной фонтан. Министр получил очередную Золотую Звезду Героя.
Ему было обидно, за Сатпаева, по его мнению, недостаточно оцененного на родине. «Он лучше других понимал тайны земных недр и заранее знал, как и где найти месторождения. Его предвидения были всегда верны и точны. Мы, производственники, верили его прогнозам и ни разу не обманулись».
Каныш Имантаевич удивительно располагал к себе людей с первого же с ним знакомства, начиная от больших государственных деятелей и кончая нянечкой, ухаживающей за ним в больнице. В обычной жизни это был простой, приветливый человек, всем доступный и доброжелательный, готовый выслушать каждого, если нужно, помочь, чем возможно.
Таким знали его люди и тянулись к нему. Обладая исключительной памятью, он знал имена и отчества всех, с кем когда-либо имел дело. По воспоминаниям Т. А. Сатпаевой, был любящим отцом и мужем. У него от первого и второго брака были 4 дочери.
Очень помогал своей большой родне, особенно семье брата Газиза (Бокеша), расстрелянного в 1937 году.
И все-таки главным для него была работа, и накануне своей смерти он говорил с дочерью Меиз о необходимости бережно относиться к рудным запасам Казахстана. Можно сожалеть, что было время, когда труды замечательного казахстанского ученого долго замалчивались, что не получил он Золотой Звезды Героя. Но он был поистине народным героем, которого любили и уважали все, кто с ним работал, добрую память о нем хранят и поныне. В 1990 году его именем назван город, в разных городах Казахстана устанавливаются памятники ученому. Имя Сатпаева носит Институт геологических наук АН Казахстана, несколько вузов, канал Иртыш-Караганда, в разработке проекта которого активно участвовал учёный. А в 2017 году памятник Сатпаеву установлен в Степногорске. Его автор — Азат Баярлин
«Славский поверил геологу, и, хотя его сильно ругали, дорогу построил. А в 1961 году забил нефтяной фонтан. Министр получил очередную Золотую Звезду Героя».
Причём здесь Славский Е.П. и железная дорога? И уж совсем пренебрежительно о нашем министре Славском Ефиме Павловиче — «А в 1961 году забил нефтяной фонтан. Министр получил очередную Золотую Звезду Героя». какая тут может быть причинно-следственная связь между нефтяным фонтаном и очередной Золотой Звездой Героя?
«В 1962 году Ефим Павлович был в третий раз удостоен звания Героя Социалистического Труда за разработку и испытания самой мощной в мире термоядерной бомбы, которую за рубежом, с подачи Н.С. Хрущева, прозвали «кузькиной матерью». Этим испытанием была продемонстрирована возможность наращивания энергии единичного ядерного боеприпаса до гигантских значений».
Не понравился мне ваш очерк о Каныше Имантаевиче, говорят когда в спешке — «нам коленке писали». Да, согласен, можно ответить — «Не нравиться напиши лучше». Не читали вы книгу воспоминаний Таисии Алексеевны Сатпаевой (1900-1976) — «Каныш Имантаевич Сатпаев» издательство НИЦ «Галым» 2003 год.
Почему? Я как раз за основу взяла воспоминания Т.А. Сатпаевой, довольно внимательно их прочла, ссылаюсь на них. По-моему, это трудно не заметить. Что же насчет Славского, это прямо его слова из воспоминаний о Сатпаеве, ничего не добавляла. Книга, откуда я это взяла, есть в библиотеке. Славскому было обидно за Сатпаева, он считал, что того недооценили на родине. В частности, так и не дали Героя. Не нравится материал, так не нравится, что поделаешь, но я как раз много работала над этой темой, читала то, что нашла в библиотеке, так что делала материал отнюдь не «на коленке».
Наталья Всеволодовна, спасибо Вам за такую прекрасную работу, очень интересная работа, нам она очень понадобилась в нашей творческой работе!.
Наталья Всеволодовна, вы большая молодчина. Вы сохранили для истории то, что очень дорого для народа. Живя в Чимкенте, я много лет видел школу, которая носила имя этого большого учёного. Макс Койфман,
Очень интересный очерк.в котором полноценно раскрывается биография Каныша Сатпаева, его личные черты характера и духовные ценности. спасибо большое.