Мураново — семейное гнездо Энгельгардтов, Боратынских, Тютчевых, Путят

Мураново дом

Усадьба Мураново, одно из красивейших мест Подмосковья,  привлекает любителей литературы. Здесь несколько лет жил поэт Евгений Абрамович Боратынский. В этот дом приезжали Аксаковы, Д. Давыдов, Н.  Гоголь, другие русские литераторы. С 1869 года владельцем усадьбы стал младший сын Федора Ивановича Тютчева Иван Федорович. После смерти своего отца он перевез в Мураново архив и многие вещи из петербургской квартиры родителей и усадьбы Овстуг. Так было положено начало большой коллекции, которая ляжет в основу музея. Последней владелицей усадьбы была вдова Ивана Федоровича — Ольга Николаевна. После революции 1917 года она передала Мураново государству, получила охранную грамоту и, тем самым, спасла усадьбу от разграбления. Ее сын, Николай Иванович стал первым директором музея. А с 1949 по 1980 гг. его возглавлял правнук поэта — Кирилл Васильевич Пигарёв. Не все обитатели Муранова знамениты, но каждый заслуживает, чтоб о нем помнили. Я расскажу о них, и о том, что мне запомнилось в усадьбе и музее.

Если вы кликнете по строке содержания, то перейдете в соответствующий раздел.

                  Содержание

  1. Энгельгардты. Боратынские
  2. Николай Васильевич и Софья Львовна Путяты
  3. Иван Федорович и Ольга Николаевна Тютчевы
  4. На территории усадьбы
  5. Немного об Эрнестине Федоровне Тютчевой
  6. Экскурсия по дому. Большая гостиная
  7. Столовая
  8. Библиотека
  9. Кабинет двух поэтов
  10. Зеленая гостиная
  11. Комната Гоголя, утренняя столовая, спальня Ольги Николаевны
  12. Потомки Ф. И. Тютчева — хранители усадьбы

Если отправиться электричкой с Ярославского вокзала Москвы, то примерно через час будет остановка Ашукинская. А от нее автобусом или на такси минут за 10 вы доберетесь до Муранова. Мы приехали сюда чудесным июньским днем: синее небо, облака, цветущие травы — лето во всей его красе.

Мураново окрестности

Купив билеты на экскурсию по дому —  без экскурсии ходить нельзя — мы отправились, пока есть свободное время, погулять по усадьбе. Но, пожалуй, предварительно стоит поговорить о ее владельцах.

 Энгельгардты, Боратынские

В 1816 году Мураново купила Екатерина Петровна Энгельгардт. Ее муж, генерал Лев Николаевич Энгельгардт, участвовал в русско-турецкой войне под руководством Румянцева и Суворова. Их фамилия переводится как «ангел-хранитель». Один из предков, крестоносец, спас в бою французского короля. В книге «Детские годы Багрова внука» С. Т. Аксаков вспоминает:  «Я больше всех любил Льва Николаевича Энгельгардта: по своему росту и дородству он казался богатырем между другими и к тому же был хорош собою. Он очень любил меня, и я часто сиживал у него на коленях». Позднее  они будут соседями: аксаковское Абрамцево и Мураново находятся рядом. В последние годы жизни Лев Николаевич писал воспоминания. Опубликовать не успел. Рукопись затерялась среди старых вещей, но много лет спустя его зять, Н. В. Путята, нашел их в старом сундуке и опубликовал фрагменты. Полностью они были изданы в конце XX века. «Воспоминания» Л. Энгельгардта можно найти в интернете.

Мураново было для семьи чем-то вроде подмосковной дачи, там жили летом. В усадьбе был деревянный дом, оранжерея, где росли персики, абрикосы и даже ананасы. В большой гостиной мурановского дома можно увидеть семейный портрет Энгельгардтов, сделанный в 1816 году художником Карлом Барду.

На портрете — Лев Николаевич и Екатерина Петровна Энгельгардт и их дети: Софья, в замужестве Путята (1811–1884), Наталья (1806–1826), Анастасия, в замужестве Боратынская (1804–1860), Пётр (1800–1848). Петр должен был унаследовать Мураново, но у него было тяжелое заболевание, поэтому имение отошло к старшей дочери Анастасии, а затем к ее сестре Софье. Вообще Мураново всегда наследовали женщины.

Владельцы Муранова

 Анастасия Львовна Энгельгардт, про которую Вяземский писал: «девушка умная, добрая, но не элегической наружности», 9 июня 1826 вышла замуж за Евгения Абрамовича Боратынского. Его фамилию пишут то через «о», то через «а».  Был в Галиции в XIV веке замок «Боратын» («Божья оборона»), там обитали его предки. Так что буду писать через «о».

А. С. Пушкин так его характеризовал: «Боратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален… ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко».  В жизни Боратынского было немало тяжелого и даже трагического. Испытания он переносил твердо и мужественно, хотя душу имел нежную и ранимую.

Когда друзья узнали, что он решил жениться, они были шокированы.  А. С. Пушкин: «Правда ли, что Боратынский женится? Боюсь за его ум. Законная жена — есть вид теплой шапки с ушами, голова вся в нее уходит. Брак холостит душу». Его брат Лев Сергеевич был еще категоричнее: «Нужно же было вам, сводникам и олухам женить его. Для того, чтоб заняться сватовством, весьма похвальным провождением времени, вы ни за грош погубили хорошего человека.  Для поэзии он умер».

Впрочем, Боратынский думал иначе: «Я женат и счастлив. Ты знаешь, что сердце мое стремится к тихой и нравственной жизни. Прежнее мое существование, беспорядочное и своенравное, всегда противоречило свойствам моим». Конечно, семейная жизнь уже не столь располагает к поэзии. Надо управлять имениями, растить и учить детей.

У Боратынских их было 9: Александра (1827 — 1874), Лев (1829 — 1906), Екатерина (1830—1831), Мария (1831 — 1895), Софья (1833—1838), Дмитрий (1834 — 1869), Николай (1835 — 1898), Юлия (1837—1874), Зинаида (1839 — 191…). Николай Боратынский тоже писал стихи. Вместе с братом Львом они издавали сочинения отца.

Боратынский Е. и его семья

А вот что Е. А. Боратынский писал о старшей дочери: «Сашинька начинает немного понимать по-французски, но успехи ее пока скромны» (ей 3 года); «Сейчас все дети болтают между собой по-английски, а Сашинька уже читает для собственного удовольствия то, что ей понятно» (сентябрь 1839 г.); «Сашинька сильно продвинулась в музыке» (февраль 1840 г.). «Саша сделала большие успехи в рисовании и обещает настоящий талант» (1841).

Семья жила в Москве, а после смерти тестя в 1836 году усадьба перешла к Анастасии Львовне, и Евгений Абрамович вплотную занялся Мурановым. В 1840 году одноэтажный дом тестя был разобран. К 1842 году Боратынский по своему проекту выстроил двухэтажный дом. Он был из бревен, но частично облицован кирпичом. Говорят, получился очень теплым, хотя совсем не похож на традиционные дворянские особняки.

Вот его более позднее изображение с характерной «башней уединения и вдохновения», как у Вальтера Скотта В ней была комната для занятий детей. Пишут, что окна сделаны специально высоко, чтоб ученики не отвлекались. И сам поэт порой в ней уединялся.

Боратынский хорошо справлялся с домашними заботами: покупкой хлеба, продажей леса. В его жизни теперь действительно много прозы, но он ни о чем не жалеет. Евгений Абрамович — любящий муж и отец. Его письма и стихи к жене полны нежности:

О, верь: ты, нежная, дороже славы мне.
Скажу ль? мне иногда докучно вдохновенье:
Мешает мне его волненье
Дышать любовью в тишине!
Я сердце предаю сердечному союзу:
Приди, мечты мои рассей,
Ласкай, ласкай меня, о друг души моей!
И покори себе бунтующую музу.

Кстати, стихи писать Боратынский не бросил, и в 1842 году вышел его сборник «Сумерки». В мурановских изданиях пишут, что, по семейному преданию, заглавие книги навеяно местом в окрестном лесу, где протекает речка Сумерь. Впрочем, название очень подходит настроению стихов. Это своего рода прощание с золотым веком поэзии. Уже нет ни Пушкина, ни Дельвига, собратьев по перу. А мир делается все более рациональным, и сны поэзии ему чужды. Вот как он пишет в «Последнем поэте»:

Век шествует путём своим железным;
В сердцах корысть, и общая мечта
Час от часу насущным и полезным
Отчетливей, бесстыдней занята.
Исчезнули при свете просвещенья
Поэзии ребяческие сны,
И не о ней хлопочут поколенья,
Промышленным заботам преданы.

Песни Гомера, образы Древней Греции уже никому не интересны. Эта мысль проходит через все стихи сборника. Сегодня пишут, что «Сумерки» — не просто собрание стихов, написанных в одно время, они объединены единой мыслью. Говорят, что это лучшая книга Боратынского. Но современники встретили сборник холодно. В статье Белинского Боратынский был назван «ярким, замечательным поэтом мысли окончательно чуждым нашему поколению.»  Боратынского оценят поэты серебряного века. Его очень любил Иосиф Бродский, даже считал лучшим русским лириком. Впрочем, Евгений Абрамович это словно предвидел, когда писал:

Мой дар убог, и голос мой негромок,
Но я живу, и на земле моё
Кому-нибудь любезно бытиё:
Его найдёт далёкий мой потомок
В моих стихах; как знать? душа моя
Окажется с душой его в сношеньи,
И как нашёл я друга в поколеньи,
Читателя найду в потомстве я.

Пишут, что Боратынский тяжело перенес критику, впал в депрессию, и Анастасия Львовна, чтоб отвлечь мужа от грустных мыслей, осенью 1843 года увезла его за границу. Путешествие началось прекрасно: Париж, Дрезден. В Неаполе у Анастасии Львовны случился припадок. Пётр Александрович Плетнёв так описал это событие: «Накануне Русского праздника святых Петра и Павла занемогла жена Баратынского. Доктор советовал, чтобы ей открыть кровь — и когда муж удивился, что надобно употребить эту сильную меру в припадке, по-видимому, обыкновенном, то доктор объявил, что иначе может последовать воспаление в мозгу. Слова его так встревожили Баратынского, что он сам почувствовал лихорадочный припадок, который ночью усилился. На другое утро, прежде, нежели доктор успел явиться к своим больным, Баратынский скончался скоропостижно». Гроб с телом был перевезен в Петербург. В библиотеке мурановского дома стоит бюст Боратынского. Его создали на основе посмертной маски. Есть в доме и письменный стол поэта, простой, сделанный местным столяром. Под стеклом последний сборник – «Сумерки». Над столом его портрет и виды Италии.

Анастасии Львовне было тяжело в Мураново, и она стала жить в поместье Энгельгардтов в Казанской губернии.

Николай Васильевич и Софья Львовна Путяты

Усадьба перешла к ее сестре, Софье Львовне, которая в 1837 вышла замуж за Николая Васильевича Путяту, друга и сослуживца Боратынского. Сначала военный, потом чиновник, Н. В. Путята живо интересовался литературой. Дружил со многими писателями. Его любили. Вот что пишет о нем современник: «Он сочувственно оценивал в людях всякую искренность, всякий труд и честное намерение. Обширная начитанность, при близком знакомстве с французскою и английскою словесностью … житейская опытность, трезвый и в то же время согретый благожелательством взгляд на жизнь делали его беседу привлекательною и в то же время поучительною».

В 1826 году Евгений Абрамович познакомил его с Пушкиным, и Путята оставил о нем воспоминания. Однажды Александр Сергеевич попросил приятеля быть секундантом на дуэли. Но Путята сумел уладить дело миром. Был знаком Николай Васильевич и со своим тезкой — Н. В. Гоголем, который вместе с С. Т. Аксаковым в 1849 году посетил Мураново. Есть свидетельство, как страстный рыбак Сергей Тимофеевич Аксаков рыбачил в в речке Талица. В память об этом сегодня в музе е проводят фестиваль «Аксаковская уха». Большую часть года Путяты жили в Москве, приезжая в усадьбу на лето. Но в их жизни она занимала большое место. Конечно, дом и парк требовали заботы. Но неторопливая жизнь в тишине среди русской природы давала всем много радостных минут. Не случайно книга о жизни в Мураново называется «Мы здесь счастливы». В ней — выдержки из писем и дневников обитателей усадьбы разных поколений.

Путяты

В семье было 3 дочери: Анастасия (1838—1848) Ольга (1840—1920) и Екатерина (1841—1858).  Так что до взрослых лет дожила только Ольга. Как много тогда детей умирало!

У нас есть возможность видеть, как выглядело Мураново при жизни этой семьи. Младший брат Николая Васильевича — Дмитрий Васильевич Путята, генерал, путешественник и любитель живописи часто сюда приезжал. На его акварелях мы видим дом, уголки парка. Зимний сад находился с южной стороны дома. В 1870-е годы его переделали в террасу с навесом, туда выносили на лето растения из оранжереи.

Путята Мураново

Николай Васильевич сам писал исторические очерки, воспоминания. А еще он первым из владельцев Муранова, стал заботиться о том, чтоб сохранить память о его жителях. Сберег вещи Боратынского, в частности, письменный стол, портреты, опубликовал письма друга. А еще в 1859 году нашел и издал воспоминания тестя — Л. Н. Энгельгардта.

Иван Федорович и Ольга Николаевна Тютчевы

В 1869 год дочь хозяев усадьбы Ольга Николаевна вышла замуж за Ивана Фёдоровича Тютчева, младшего сына Федора Ивановича и Эрнестины Федоровны Тютчевых. Через год родилась у них их дочь — Софья. Всего у Тютчевых будет шестеро детей, правда, две девочки проживут недолго. Взрослого состояния достигли Софья (1870–1957), Федор (1873–1931), Николай (1876–1949), Екатерина (1879–1957). Надо сказать, все дети Ивана Федоровича и Ольги Николаевны очень много сделали для музея Мураново.

Тютчев Иван Федорович и его дети

Выпускник Императорского училища правоведения в Петербурге, Иван Федорович Тютчев служил на разных должностях. В 1875 году он был– избран мировым судьёй Дмитровского уезда Московской губернии, где расположено и Мураново. Поэтому в этот период семья жила здесь постоянно. С 1892 по 1905 год выполнял особо важные поручения московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича. Среди прочего, участвовал в расследовании трагедии на Ходынке и организации помощи пострадавшим. Столыпин писал о нем как о «весьма порядочном человеке самого лучшего направления». С 1907 года И. Ф. Тютчев был назначен членом Государственного Совета, верхней палаты Парламента Российской империи.

Но для нас Иван Федорович особенно важен как хранитель наследия семьи Тютчевых. Так получилось, что из 9 детей Ф. И. Тютчева от двух жен —  Элеоноры Федоровны и Эрнестины Федоровны только он продолжил род. Поэтому после смерти отца 27 июля 1873 года именно в Мураново привезли личные вещи поэта из Петербурга, позднее сюда поступили архивы из Москвы и Овстуга, родового имения Тютчевых. А потом письма и документы старших сестер — Анны и Дарьи тоже оказались в Мураново. Здесь хранятся книги Тютчева,  есть богатая коллекция  мебели, фарфора, картин.

Именно усилиями Ивана Федоровича сохранились вещи, принадлежавшие всем поколениям владельцев усадьбы. Я читала, что Мураново находится на втором месте в мире после музея Гёте по количеству подлинных экспонатов, на самом деле принадлежавших тем деятелям культуры, которые жили в этом доме. Ведь чаще всего в музеях мы видим просто предметы определенной эпохи.

При том, что у Ивана Федоровича были многочисленные служебные обязанности, в усадьбе много свидетельств его деятельности.

На территории усадьбы

Вот церковь Спаса Нерукотворного. Читаю, что при Энгельгардтах здесь был каменный амбар, а в 1878 г. И. Ф. Тютчев перестроил его в церковь. Иметь свой храм в усадьбе было непросто и дорого. Ольга Николаевна вела длительную переписку с церковными властями, чтоб разрешили его построить. И до самой революции здесь шли службы. Потом помещение передали крестьянской артели, и только в 29 августа 1998 года храм вновь открылся дли прихожан. Возле него несколько могил. Здесь похоронены Иван Федорович Тютчев, его сын — Николай Иванович, а также Кирилл Васильевич Пигарёв, правнук поэта и многолетний директор музея.

Мураново

На некотором расстоянии от церкви — колокольня, прелестная, как  сказочная избушка. Я прочитала, что ее восстановили по старой фотографии в 2000 году.

Мураново колокольня

Липовая аллея тоже была посажена при И. Ф. Тютчеве в 1880 г.

Мураново Липовая аллея

В парке есть домик, который И. Ф. Тютчев построил, чтоб там играли дети. Но нам он не попался. Зато в дальнем уголке парка мы увидели красивый особнячок.

Немного об Эрнестине Федоровне Тютчевой

Узнали, что в 1879 году он был построен для  Эрнестины Фёдоровны Тютчевой, матери Ивана Федоровича. Ее дом в усадьбе называли Бабушкин. Вот что она о нем пишет: «Я по-прежнему очарована Бабушкиным и привыкаю к нему все больше и больше, что несколько скрашивает мое положение. Более всего остального меня восхищает вид из моих окон — широкий и меланхолический».

Мураново. ДомЭ. Ф. Тютчевой

Когда я вспоминаю посещение Муранова, самые яркие впечатления, связанны как раз с этой красавицей-немкой, второй женой поэта. Ей было так много дано: прекрасная внешность, благородная и любящая душа, ум, а счастья — всего чуть-чуть… Сначала невеселое детство. Мать умерла рано, к детям взяли англичанку-гувернантку. Английское воспитание достаточно суровое, а когда она стала мачехой, жизнь Эрнестины и ее брата стала такой тяжелой, что они однажды задумали бежать. Замужество в 1830 году было, возможно, тоже побегом. Вот два портрета Эрнестины Федоровны 1833 и 1840 гг.

С Фридрихом фон Дернбергом они прожили всего 3 года. Муж умер от тифа, а незадолго до того Эрнестина познакомилась с молодым русским дипломатом Ф. И. Тютчевым. Вспыхнула любовь, но Федор Иванович был женат. Они пытались прекратить встречи, но, похоже, не могли противиться своим чувствам. Спустя год после смерти первой жены — Элеоноры, они обвенчались, в 1842 вернулись в Россию… А через несколько лет начался его роман с Еленой Денисьевой, который длился 14 лет, до ее смерти.

Эрнестина Федоровна не могла не знать об этом, но, наверное, была слишком горда, чтоб прямо сказать об этом мужу. Много времени жила в Овстуге, их брянском поместье. Занималась хозяйством, кажется, даже полюбила эту жизнь в российской глубинке… Но вот что писала ее падчерица Дарья сестре Анне: «Дважды в день напрасно ходили на большую дорогу, такую безрадостную под серым небом… По какой-то интуиции она (Эрнестина Федо­ровна) велела запрячь маленькую коляску, погода прояснилась… и мы покатили по большой дороге… Каждое облако пыли казалось нам со­держащим папу, но каждый раз было разочарование; то это было воловье стадо, то телега… Наконец, доехав до горы, которая в 7 верстах от нас… мама прыгает прямо в пыль… У нее было что-то вроде истерики».  Это одно из редких свидетельств ее переживаний.

Что чувствовала эта европейская красавица, которая сама уговорила мужа вернуться в Россию считая, что так будет лучше для него? Она постаралась сделать все, чтоб об этом никто не узнал. Уничтожила всю переписку, которая могла пролить свет на сложности ее отношений с мужем. Кто-то считает ее холодной.  Я вижу в ее поведении редкое присутствие духа и благородство.

Когда-то она просила отпустить ее, но он говорил, что любит ее. И, наверное, правда, любил по-своему — кто поймет этих поэтов? К ней было обращено столько прекрасных стихов! Однажды он написал стихотворение, положил его в альбом, надеясь, что жена его скоро найдет… Обнаружила его она через 20 лет, уже после смерти мужа. Там было написано: «Для вас, чтобы прочесть наедине».

Не знаю я, коснется ль благодать
Моей души болезненно-греховной,
Удастся ль ей воскреснуть и восстать,
Пройдет ли обморок духовный?
Но если бы душа могла
Здесь, на земле, найти успокоенье,
Мне благодатью ты б была —
Ты, ты, мое земное провиденье!

И это четверостишье тоже к ней:

Все, что сберечь мне удалось,
Надежды, веры и любви,
В одну молитву все слилось:
Переживи, переживи!

Он умер на ее руках. Эрнестина Федоровна дожила до 1894 году, пережив мужа на 21 год. Вот ее более поздние портреты.

О ее жизни в Мураново мы  знаем из переписки с падчерицей Дарьей Федоровной. Эрнестина Федоровна сообщает о событиях в семье сына: рождении внучек, воспитании детей, служебных успехах сына. Но, кажется, смотрит на жизнь Муранова немного со стороны. «Я перечитываю время от времени биографию папá и его стихи в рукописи. Все это напоминает мне прошлое, куда я люблю погружаться, чтобы бежать от обыденности, точнее, пошлости настоящего. Прошлое, мое прошлое, вовсе не счастливое и благополучное, если вспомнить, но оно всецело принадлежит мне, и там я обладаю моими дорогими усопшими еще полнее, чем когда они были живы».

Среди  дел, которые ее занимали, было вышивание. Кто-то писал, что это была для нее  своеобразная медитация. Но мастерицей Эрнестина Федоровна была удивительной! Из многочисленных экспонатов дома ее вышивки мне запомнились больше всего. В них много вкуса и подлинного мастерства.

Экскурсия по дому. Большая гостиная

   Эта комната занимает значительную часть первого этажа.  Столики, диваны, кресла. Интересно, здесь всегда здесь было так много предметов или просто постарались полнее представить коллекцию? Говорят, здесь устраивались балы.

Мураново Большая гостиная

На стенах картины XVIII- XIX веков, среди них портрет семьи Энгельгардтов, который я уже показывала. А вот несколько любопытный вещиц: круглый столик для рукоделий с бортиками, а рядом в кресле — подушечка, вышитая Эрнестиной Федоровной. И мозаичный столик из Италии выписала она.

Мураново Большая гостиная

Ломберный стол сейчас сложен, когда играли в карты, его раскладывали.

Столовая

Дальше мы посетили столовую. В центре небольшой круглый стол, но, если его разложить, за ним уместится 20 человек. Он был еще при Боратынском, который, впрочем, не любил больших застолий. Супница в центре выглядит довольно массивной. Но у нее есть секрет: благодаря подставке, которую наполняли кипятком, содержимое долго не остывало. А шкаф для посуды переделали из двуспальной кровати. Ничего зря не пропадало!

В Мураново большая коллекция фарфора. Там есть даже посуда родителей Ф. И. Тютчева. Но я, если даже и видела ее, то не запомнила и не сфотографировала. Точно знаю, что сервиз внизу на фото, был подарен Э. Ф. Тютчевой ее братом бароном Готлибом Конрадом Пфеффелем, кстати, известным немецким литератором.

Так что тема Эрнестины Федоровны продолжается.

Библиотека

Дальше мы пошли в библиотеку. Я знаю, что в Мураново попали, в частности, 44 книги Тютчева. Говорят, у Энгельгардта было очень любопытное собрание. Было бы интересно узнать, что они читали. Но, похоже, в шкафах стоят просто старинные книги, а вокруг много старинной мебели. Мне кажется, коли Мураново позиционирует себя как литературный музей, вот здесь можно бы было о литературе поговорить. А так опять просто интерьер. Впрочем, посмотрите, какой интересный шкафчик-бюро! Там множество ящичков, есть и потайные. В библиотеке стоит и старинный телескоп. Все XVIII века.

Мураново библиотека

Вы будете смеяться, но и здесь без Эрнестины Федоровны не обошлось. Смотрите, какая вышивка на занавесях! 

Кабинет двух поэтов

Дальше был кабинет двух поэтов. Там, как и везде, много портретов.  В этой комнате работал Боратынский, его простенький письменный стол я уже показывала. Потом в кабинете занимался Иван Федорович Тютчев А после смерти Ф. И. Тютчева здесь же установили и его стол. На нем латунный письменный прибор, кожаный бювар, нож для разрезания бумаги.

Мураново Кабинет

Я очень люблю Тютчева. В молодости даже поехала в Мураново, чтоб поговорить с Пигарёвым, попроситься на работу. Но на подходе к усадьбе у меня сломался каблук. В таком виде я не решилась беседовать с директором. Наверное, это был перст судьбы. Потом поняла, что не только Тютчев здесь никогда не бывал, но и его поэзия тут не живет. Она обитает где-то в космосе, в горах или, в крайнем случае, в полях.

А вещи… трудно найти поэта, столь равнодушного ко всему материальному, включая собственную поэзию. Тютчев всегда небрежно относился к своим стихам. Ни одно их издание не предпринималось по его воле. Сам писал, что «дал согласие на издание из чувства лени и безразличия». Ну вот письменный стол. Конечно, Тютчев за ним работал, может, даже что-то сочинял? А, может, и нет. Записывал стихи, где придется, там же оставлял. И, если бы не зять, Иван Аксаков, издавший том его стихов, возможно, никто не знал бы поэта Тютчева.

 Зеленая гостиная

Судя по фото, дальше мы пошли в зеленую гостиную, правде, стены и обивка мебели там вовсе не зеленые… Почему — не знаю. Может, причина — пожар, который случился в 2006 году? В музей попала молния. Пострадало 200 кв. м дома — крыша, перекрытия. Говорят, экспонаты удалось спасти. Серьезно пострадали 3 сотрудника музея. В следующие 2 года здание реставрировали. К 2015 году экспозиция была восстановлена. Но все равно это уже не совсем тот дом, что построил Боратынский. Может, потому и обои желтые? А комната красивая. Роскошная мебель. В углу — киот. В нем находятся иконы — «Казанская» и «Знамение». Они принадлежали Татищевым, из рода которых происходила Екатерина Петровна Энгельгардт. Это их семейная реликвия.

Мурановор Зеленая гостиная

Над диваном —  портрет тетки Ф. И. Тютчева, княгини Евдокии Николаевны Мещерской с дочерью и ее подругой, написанный художником Спажинским в 1807 году. Какой-то рок преследовал женщин этой семьи. Евдокия Николаевна овдовела через 2 месяца после свадьбы. Горе постигло и дочь Анастасию: ее жених погиб на Бородинском поле. Княгиня Мещерская нашла опору в вере. А, выдав дочь замуж, ушла от мира, основав женский Борисоглебский монастырь, который славился как Женская Оптина пустынь. Это современный Истринский район Московской области.

Екатерина Федоровна Тютчева, Китти —  третья дочь поэта от первого брака. Одно время Лев Толстой подумывал о женитьбе на ней. Разговаривал, танцевал на балах. В результате женился на Сонечке Берс. Екатерина Федоровна замуж так и не вышла. Но одну из героинь «Анны Карениной» зовут Китти…

Комната Гоголя, утренняя столовая, спальня Ольги Николаевны

Когда Н. В. Гоголь при Н. В. Путяте останавливался ненадолго Мураново, он ночевал в комнате, которая носит теперь его имя.  На стене портрет Гоголя. Странный довольно.

Мурановог Гоголевская комната

Дальше мы прошли в комнату, которую где-то зовут проходной, а где-то — утренней столовой. Здесь завтракали, а зимой часто и обедали, потому что это была самая теплая комната в доме. На столе скатерть. Угадайте, чья работа? Правильно, Эрнестины Федоровны.

Мураново

Следующая комната — спальня Ольги Николаевны Тютчевой. Здесь родился будущий хранитель и директор Муранова, ее сын Николай Иванович. Экскурсовод обратила наше внимание на зеркало, сказав, что в нем все выглядят моложе, чем в реальности. Ну мы все и стали смотреться в него.

Мураново спальня

А я потом читала, что не надо бы посетителям смотреться в мурановские зеркала…

Потомки Ф. И. Тютчева — хранители усадьбы

Напоследок нам показали кабинет Николая Ивановича Тютчева. Почему-то я его не сфотографировала. Вот фото из интернета. Здесь он сидит на фоне своего же портрета, написанного М. Нестеровым.

Тютчев Н. И.

Н. И. Тютчев родился и вырос в Мураново. Как и отец, получил юридическое образование, служил чиновником для особых поручений при Московском генерал-губернаторе, имел и придворное звание. А еще увлекался коллекционированием: картины, фарфор, причем особый интерес вызывали предметы, связанные с прошлым его семьи.

Когда произошла революция, он был рядом с матерью. Рассказывал, что однажды крестьяне пришли грабить их дом. Он их пристыдил, спросив, что плохого им сделали Тютчевы? И они ушли. ничего не тронув. Тогда, наверное, и решили передать дом государству как музей чтоб его сохранить. Удивительно, что в столь бурные годы владельцам усадьбы удалось убедить советскую власть в необходимости музея отнюдь не революционного поэта. Да и они сами — царские чиновники, фрейлины — были явно подозрительными элементами. Надо ведь было в той неразберихе найти влиятельного человека, к которому можно обратиться. Говорят, сослались на то, что Тютчев — любимый поэт Ленина. Поверили.

В другом месте читала, что имя Тютчева оказалось включено в постреволюционный «план монументальной пропаганды» под номером 17 в списке писателей и поэтов. Так или иначе, дали охранную грамоту. 1 августа 1920 г. по решению Коллегии по охране памятников искусства и старины Наркомпроса Мураново стало государственным музеем. Это был один из первых литературных музеев новой страны.

В том же году музей начал принимать посетителей. Ольги Николаевны не стало в 1920 году. А Николай Иванович занялся систематизацией экспонатов и архива. 1924-м его официально назначили директором музея. Пишут, что именно он заложил основы той экспозиции, которую мы сегодня видим.

А еще он сам водил экскурсантов по дому и усадьбе. Н. И. Тютчев был единственным штатным работником музея. Но ему помогали брат и сестры. Софья Ивановна — до революции фрейлина, воспитательница детей императора. Была уволена из-за конфликта с Распутиным. После вернулась в Мураново, лечила, а потом учила крестьянских детей. А когда усадьба стала музеем, помогала разбирать семейный архив, ухаживала за садом. Федор Иванович Тютчев —  полный тезка деда, был путешественником, страстным охотником, а еще увлеченным фотографом. Ему мы обязаны сохранившимися фотографиями усадьбы, членов семьи. Здесь он с сестрой — Софьей.

Тютчевы

А на следующей фотографии — вся семья. Стоит — Екатерина Ивановна Тютчева. Из 4-х детей И. Ф. Тютчева семью создала только она. В июне 1910 года вышла замуж за Василия Евгеньевича Пигарева (1878 — 1919), товарища и сослуживца ее брата Николая.

Мне попалась запись в метрической книге: «Жених. Чиновник особых поручений при Московском Генерал Губернаторе VI класса Коллежский Асессор из потомственных дворян Василий Евгеньевич Пигарев православного вероисповедания первым браком. 32 года. Невеста. Фрейлина их императорских величеств Екатерина Ивановна Тютчева православного вероисповедания первым браком. 30 лет».

Пигарев, как и И. Ф. Тютчев, служил при московском генерал-губернаторе Сергее Александровиче Романове, а после его гибели Василий Евгеньевич был секретарем у его вдовы, великой княгини Елизаветы Федоровны, помогал ей в обустройстве Марфо-Мариинской обители. У них были теплые отношения, и в семье верили, что эта святая женщина, расстрелянная вместе с царской семьей, — их небесная покровительница.

В 1911 году у них родился сын, Кирилл, в 1913 года – дочь Ольга, в 1916 году – сын Николай. Василий Евгеньевич Пигарёв скоропостижно скончался в 1919 году, и Екатерине Ивановне пришлось одной воспитывать детей. В свое время она получила хорошее домашнее образование: знала историю, литературу, языки, пела, играла на фортепиано.

Пигарёвы

Старший, Кирилл, сначала работал вместе с дядей, а после его смерти с 1949 по 1980 год возглавлял музей. Он автор множества работ о Тютчеве, а еще в 30-е годы написал книгу об А. В. Суворове «Солдат-полководец», которая понравилась Сталину. Умер Кирилл Васильевич в 1984 году и похоронен в Мураново.

Какие впечатления у меня остались от посещения Муранова? Для меня это не столько литературный, сколько семейный музей. Здесь жило несколько поколений хороших, порядочных, умных людей. Каждый из них внес что-то свое в жизнь семьи, дома. А еще все они с глубоким уважением относились к своим предшественникам и старались сохранить память о них. И благодаря их немалым усилиям образовался музей, где можно узнать и об Энргельгардтах, и о Путятах, и о Тютчевых. И этот пример важен сегодня, когда люди зачастую не знают о своих родителях, а тем более о далеких предках. Между тем, такое знание — и есть наша история. Ну, и конечно, я буду вспоминать великолепные пейзажи Муранова.

Мураново

Когда я готовила этот материал, то много интересного нашла  на страничке музея в ОК. Сотрудники выкладывают публикации о людях, живших в Мураново, информацию об интересных мероприятиях, среди которых немало милых, домашних. У них, например, есть День варенья, когда в парке, как было принято в дворянских семьях, в тазах варят варенье, а потом все угощаются. А еще День ухи. В фондах музея есть старинные кулинарные книги. Рецепты из них находят практическое применение. Так что в Мураново активно поддерживают именно домашнюю, семейную тему. Почему-то  мы не зашли в магазин музея. А там должна была продаваться книга «Мы  здесь счастливы», составленная из писем и воспоминаний обитателей усадьбы. Я бы с удовольствием купила…

Один комментарий к “Мураново — семейное гнездо Энгельгардтов, Боратынских, Тютчевых, Путят”

  1. Наталья Всеволодовна, у Вас писательский дар! Так интересно,живо и познавательно всё изложено! Читая,передо мной возникали лица,события,красивые места! Спасибо за Ваш рассказ о жизни умных, добрых и просто хороших людей,что жили и творили в то далёкое от нас время и оставили след в своей жизни.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *