Курмангазы Сагырбаев был далеко не первым казахом-сочинителем кюев. Но, виртуозный домбрист и талантливый композитор, он поднял народное искусство на профессиональную высоту. Его произведения стали классикой казахской музыки. Они не раз вдохновляли музыкантов XX века, исполняют их и в новом тысячелетии.
Содержание
- Детство и юность
- Жизнь и кюи мятежного музыканта. «Кишкентай», «Хромой кулан»
- Кюи Курмангазы — музыкальная автобиография автора («Сары — Арка»,»Адай» и др.)
- Что писали о Курмангазы
- Курмангазы и музыка XX века.
Детство и юность
Курмангазы Сагырбаев родился в Западном Казахстане, Букеевской орде в урочище Жидели. Насчет года рождения великого кюйши биографы спорят. Одни считают, что это был 1818, а другие, что 1823 годы. Семья жила трудно: отец, Сагырбай с утра до ночи работал, чтоб прокормить семью, и Курмангазы уже с 6 лет стал ему помогать. Целый день мальчик пас овец, и его единственным развлечением была самодельная домбра. Считается, что музыкальный дар достался ему от матери, Алки, ведь в ее роду были известные акыны. А потом в их аул приехал знаменитый кюйши Узак. Пожалуй, это детское впечатление определило судьбу Курмангазы. Он не расставался с домброй, местный бай уже стал приглашать юношу, чтоб тот игрой развлекал гостей. Но молодому музыканту стало тесно в родном ауле, он покинул его в 18 лет и многие годы будет странствующим музыкантом. На степных дорогах судьба сводила его со знаменитыми домбристами. Он учился у Баламайсана, Байбакты, Есжана, автора знаменитого кюя «Соқыр Есжан». Курмангазы запоминает кюи старших товарищей, а потом начинает сочинять свои. Мастерство растет, и вот молодой домбрист уже участвует в состязаниях музыкантов рядом с кумиром своего детства — Узаком.
Жизнь и кюи мятежного музыканта («Кишкентай», «Хромой кулан»)
А еще он учится у своей земли, огромной степи. Ее просторы будут навевать ему свои ритмы и мелодии. Но степь времен Курмангазы будет и полем битвы. В 1836 году Исатай Тайманов и Махамбет Утемисов поднимут казахов Букеевской орды на борьбу с притеснениями и несправедливостью. В романе А. Алимжанова «Стрела Махамбета» есть слова: «Не струны поют, не домбра сына Сагырбая, то поет могучая земля, по которой несутся кони батыров, взрывая копытами ковыльный чапан земли. Гортанный, многоустный крик воинов несется над ней». Музыка Курмангазы была созвучна этому бурному времени, подобно стихам Махамбета, она заставляла учащенно биться сердца, вбрасывая в кровь новые и новые порции адреналина.
Его первый знаменитый кюй назывался «Кишкентай» — так зовут в семье младшего братишку. Слушаешь и видишь: унылая, сумрачная земля. И вдруг, сначала чуть слышно, а потом, громче, громче стук копыт. И словно взорвалась степь ритмами. Но промчался отряд, и снова уныние и неподвижность. Младший брат с завистью глядит на батыров, старших братьев, а среди них, на легендарного уже Махамбета, чьи песни, быть может, задали ритм кюям Курмангазы.
Об участии Курмангазы в восстании Махамбета говорят по-разному. Для начала мы не знаем, сколько лет было ему в 1837 году. По одним версиям, он родился в 1823 году, и тогда он был слишком мал для участия в восстании. А если год его рождения 1818, то тогда юный джигит вполне мог воевать.
Впрочем, даже если он не держал в руках оружия, его все равно считали опасным. Это странно, он всего лишь играл на домбре. Но в степи давно знали, что домбра умеет говорить. Ведь не зря в разных вариантах передавали легенду о Чингисхане и музыканте, легенду о хромом кулане. Однажды любимый сын Чингисхана отправился на охоту. Охотники увидели табун диких куланов, и Джучи бросился за ними. Он набросил аркан на шею молодой кобылицы, и уже торжествовал победу.
Но не увидел, как вожак, отстав от убегающего табуна, бросился к нему. Он опрокидывает всадника вместе с конем — и кобылица свободна. Но Джучи не хочет быть побежденным. Он бросается вслед за куланом, волочащим ногу. Но случилось неожиданное: кулан поворачивает навстречу всаднику, сбивает его с коня и ломает ему череп.
Никто не решался сообщить Чингисхану о гибели сына: все знали, вестник беду будет казнен. И тогда вышел вперед музыкант, он играл о том, о чем никто не решался сказать. И Чингисхан все понял. Он приказал было казнить музыканта. Но за что? Ведь дурную весть принесла домбра. «Залейте глотку домбры», — велел Чингисхан. С тех пор в каждую домбру вливают капельку свинца. Кюй Курмангазы «Хромой кулан» не о том ли?
Его бунтарский дух, слышный в кюях, раздражал, вызывал опасение. Первый раз его арестовали в 1857, обвинив в конокрадстве и посадили в тюрьму в Уральске. Думали выслать подальше от родных мест, но Курмангазы, подрезав решетку складным ножом, бежал из тюрьмы, несколько лет скрывался. Но когда после 7 лет скитаний в 1864 году он вернулся домой к семье, то 1 марта был арестован и посажен под стражу, теперь уже в Оренбурге. Из тюрьмы его, по преданию, освободил сам генерал-губернатор Перовский, уж очень понравилась ему игра казаха. А Курмангазы в благодарность напишет потом «Перовский марш».
Впрочем, есть свидетельства, что в 1867 году он был выпущен на свободу в соответствии с новым судебным уставом. А еще говорят, что в его судьбе принимал участие Даулеткерей, замечательный музыкант Младшего Жуза. Сын султана Букеевской орды Шигая, степной аристократ, человек европейской культуры, Даулеткерей, естественно, не принимал участие в бурных событиях того времени. Но он высоко ценил Курмангазы и, предполагают, его люди приложили много усилий для освобождения музыканта. Встречались ли они в жизни? Многие считают, что да. Только когда? Одни говорят, что еще в 40 — е годы, другие, что после освобождения из тюрьмы. Исследователи находят взаимное влияние двух музыкантов.
Несмотря на освобождение, Курмангазы опасался ареста и вместе с семьей до конца жизни скрывался от возможных преследований. О семье сведений мало. Известно, что жили они очень бедно. Говорят, когда однажды заболел его сын, отец не знал, где взять пищу для больного ребенка. О своей беде Курмангазы написал стихи:
Моё грозное имя известно в округе,
Люди-зайцы бегут от меня в перепуге.
Только бедность замучила Курмангазы,
Нечем даже попотчевать доброго друга.
Не склонил головы я пред баем и ханом,
Подо мною горячий был конь, и как странно:
Вдруг свалила сынка распроклятая хворь, —
Корки хлеба не смог я добыть Кази-жану.
Но покуда живу, буду биться и петь я,
Ведь не вечно, друзья, будем жить мы на свете.
Моё счастье никто не сумеет отнять,
Мои слово и песня останутся детям.
И орла на лету моя пуля сбивала,
Дома сидя жигиту скорбеть не пристало.
Был свиреп и могуч я, как дикий кабан,
От меня ещё ханы поплачут немало.
У Курмангазы была беспокойная жизнь — ссылки, тюрьмы, но никогда в его музыке не зазвучала жалоба, унылые нотки. Великий современник Махамбета, Курмангазы после его смерти проживет еще более 40 лет. Он вернется на родину в урочище Жидели в Западном Казахстане, в край задумчивых озер и плавных рек, ковыльных степей и неоглядных далей. Там у него будет дом, вокруг аксакала будут собираться ученики, среди которых прославленная в будущем Дина Нурпеисова.
Кюи Курмангазы — музыкальная автобиография автора («Сары — Арка»,»Адай»)
Мы мало можем сказать достоверного о жизни великого кюйши, но легко проследить биографию по его кюям. Вот, например, «Побег из тюрьмы», «Снятие кандалов». Есть такое предание. Однажды, когда Курмангазы сидел в тюрьме, чиновник, проходя по двору, услышал его игру. Что-то насторожило его в ней, и он сказал охраннику: получше стереги этого заключенного, он готовит побег. Возможно, домбра проговорилась?
По признанию композитора, кюй «Кызыл кайын» («Красная береза»), посвящен дереву, в ветвях которого он спрятался от погони. А кюй «Кай-ран шешем» («О, моя мать!» написан под впечатлением приезда матери, которая навестила его в тюрьме. Вообще образ матери — Алки, которая в детстве очень верила в его дар и укрепляла в желании стать музыкантом, будет не раз отражен в его произведениях. В 1864 году, перед отправкой в уральскую тюрьму Курмангазы написал кюй ««Аман бол, шешем, аман бол!» («До свиданья, мама, до свиданья!»).
Надо сказать, мать была сильной и гордой женщиной, она не потерпела бы проявления слабости у сына. Говорят, однажды услышав жалобы сына, она дала ему пощечину. Поэтому, хотя произведение написано в традиционном жанре «коштасу» — прощания, в нем звучат мужественные нотки. Кюй «Акбай» назван именем человека, предупредившего беглеца о погоне.
Один из самых известных кюев Курмангазы — «Адай». Так называется один из древних родов Младшего жуза. Адаи жили в суровых землях Мангышлака, отличались воинственностью и непокорностью. Музыканты рода адай славились своей особой манерой игры на домбре. Считают, что в кюе «Адай» Курмангазы использовал их музыкальные приемы.
Необходимость скрываться заставила музыканта побывать в разных местах, и чувства, которые вызывали в нем горы, степи, суровые пустыни отразились в кюях. После побега он отправился в бесплодные прикаспийские земли, подъехал суровым утесам Усть-Урта. Там родился его кюй «Манатау». Сумрачно и таинственно звучит его домбра в кюе «Алатау», странными, даже пугающими казались степному жителю горы.
Зато в его знаменитой «Сары — Арке» душа словно вырывается на свободу. В нем и степной ветер, и волны ковыля, и знакомый нам уже по стихам Махамбета топот коней и ураны воинов.
Надо сказать, пребывание в тюрьме и знакомство с русской музыкой добавили в его произведения новые мотивы. Его кюй «Лаушкен» назван по имени товарища по тюремной камере — Лавочкина, в нем слышны отголоски русской песни.
Что писали о Курмангазы
Ахмед Жубанов отмечал, что часто «незначительные внешние события порождали в сознании композитора образы, которые, перейдя в кюи, приобретали характер больших философских обобщений».
Признание казахский кюйши завоевал не только среди своего народа. В газете «Уральские войсковые ведомости» этнограф Савичев напишет: «Сагырбаев — редкая музыкальная душа, и получи он музыкальное образование, он был бы в музыкальном мире звездою первой величины». Его называли «степным Бетховеном». И впрямь, в его кюях есть и мощь, и размах, и порыв.
Французский писатель Ромен Роллан, автор книги о Бетховене, услышав музыку Курмангазы, будет поражен этим «цветением прекрасных и здоровых мелодий, которые украшают степь».
А Айтжан Токтаган написал так: «Курмангазы был композитором-эрудитом, глубоко освоившим наследие известных кюйши, живших до него. Однако он ясно представлял, что отныне, в его собственном творчестве, казахский кюй уже не укладывается в рамки традиционной формы, и смело раздвинул эти рамки».
Курмангазы и музыка XX века.
Много людей XX века весли свой вклад в сохранение наследия Курмангазы. В 1920-е годы этнограф А. Затаевич сделал нотную запись его музыки. Они вошли в его сборник «500 казахских песен и кюев». Его творчеством интересовался А. Жубанов, а Е. Брусиловский использовал мотивы Курмангазы в своих операх.
Знаменитый Казахский академический оркестр народных инструментов имени Курмангазы сначала разучивал его произведения без нот, на слух, а потом — по специально разработанной партитуре.
В 2001 году в Голливуде в финале Всемирного чемпионата музыкальных исполнителей, где принимали участие музыканты 86 стран группа «Улытау» сыграла кюй Курмангазы «Адай» в современной обработке. Композиция казахстанских музыкантов была удостоена Гран-при и золотой медали.