В усадьбе Абрамцево у Сергея Аксакова и Саввы Мамонтова

Попасть в  музей-усадьбу Абрамцево я хотела давно, потому что сначала там жил мой любимый Сергей Тимофеевич Аксаков, чьи книги «Семейная хроника», «Детские годы Багрова внука» и другие я могу перечитывать бесконечно. Аксаковы купили Абрамцево в 1843 году. Искали поместье где есть река — Сергей Тимофеевич с детства был страстным рыбаком. В гостях у Аксаковых бывали Гоголь, Тургенев, Щепкин и другие. Старик Аксаков и его семья пользовались огромным уважением у современников. В 1870 году, уже после смерти писателя обветшавший дом покупает Савва Иванович Мамонтов, и опять Абрамцево — важный культурный центр России. Здесь работают и подолгу живут В. Поленов, В. Серов, М, Врубель, И. Репин, — да практически все яркие личности конца XIX — начала XX веков бывают в доме Мамонтовых.

Содержание

1. Баня. Музей деревянной резьбы. Е. Д. Поленова
2. С. Т. Аксаков и его семья в Абрамцево
3. Гостиная Аксаковых. Родители писателя
4. Гостевая комната. Гоголь и Аксаков
5. Семья Мамонтовых в Абрамцево. Врубель
6. Красная гостиная
7. Столовая. Девочка с персиками
8. Домовая церковь

Мы выехали из Москвы электричкой с Ярославского вокзала пасмурным утром, но пока  час с небольшим добирались до станции Абрамцево, а потом шли  полтора километра по лесной дороге до усадьбы, небо стало проясняться, и в результате, фотографировали знаменитые абрамцевские деревянные кружева на фоне синего неба и легких облаков. Смотрите, какая красота!

В этом домике была мастерская, а порой останавливались гости, Валентин Серов, например. Нас туда не пустили, так как там шло обновление экспозиции. А пошли мы в баню.

Баня.  Музей деревянной резьбы. Е. Д. Поленова

Нет, серьезно, но какая это была баня! Дело в том, что Елизавета Григорьевна Мамонтова, жена Саввы Ивановича, сначала, как многие помещицы, создала школу для крестьянских детей, а потом при ней — школу столяров-резчиков, где желающих учили 3 года бесплатно, а по окончании учебы еще и инструменты дарили. Это было очень мудро, потому что так местные крестьяне могли получить нужную и хорошо оплачиваемую профессию.

Большей частью это были крестьяне из Хотькова, Кудрина.  Их учили не только искусству резьбы, но и основам живописи.  В 1890 году в селе Кудрине образовалась своя мастерская, как бы ответвление абрамцевской.  Отсюда возник абрамцево-кудринский стиль, где много растительных элементов, плавно закругленных.

Эскизы для деревянных узоров разрабатывала часто сама Е. Г. Мамонтова. Большую роль в развитии мастерской сыграла и Е. Д. Поленова. Изделия местных мастеров в 1900 году в Париже на Всемирной выставке получили золотую медаль. И уж, конечно, в Абрамцево на каждом шагу попадаются изумительные деревянные кружева. А в баньке — маленький музей деревянной резьбы, по-домашнему уютный.

На стенах — иллюстрации Елены Дмитриевны Поленовой, сестры художника В. Д. Поленова, частой гостьи усадьбы. Она первая вдруг задумалась, почему русские дети воспитываются на немецких и французских сказках, а своих не знают? Ее иллюстрации к русским книгам для детей стали классикой. Елена Дмитриевна автор и изразцов, которые мы видели в баньке. Вот только некоторые ее работы.

Кстати, кроме дерева, в Абрамцево занимались и русской майоликой.  Там была керамическая мастерская, а потом Савва Иванович и фабрику построит, где будут делать изразцы по особой технологии, а нам в усадьбе они будут встречаться везде.

 Семья Аксаковых в Абрамцево

Ну а потом мы пошли в главный дом, где у нас должна была начаться экскурсия. Он совсем не велик, непонятно даже, как там размещались довольно большие семьи сначала Аксаковых, а потом Мамонтовых, да еще с гостями. Когда Савва Мамонтов покупал дом, был еще жив старый слуга Сергея Тимофеевича. Наверное, его рассказ, а также какое-то особое почтение современников, окружавшее Аксакова и его семью, помогли покупателю ощутить дух этого дома. Савва Иванович бережно сохранил старые вещи, разбросанные по ветхому дому и после ремонта восстановил кабинет писателя.

Сергею Тимофеевичу Аксакову было 52 года, когда он решил приобрести загородный дом. В прихожей мы видим портрет хозяина усадьбы.

Аксаков искал место живописное, с речкой, немаловажна была близость к Троице-Сергиевой Лавре: Сергия Радонежского он всегда почитал как своего святого покровителя.  Это будет трудное время: Сергей Тимофеевич начал слепнуть.Сначала один глаз, потом, от неправильного лечения и второй почти перестал видеть. Стало невозмож­ным все то, что прежде Аксаков так любил, а, надо сказать, он любил многое. Этот человек вообще все делал с огромным увлечением.

Удивительно, каким любознательным и восприимчивым рос этот мальчик в глуши, в Оренбургской губернии. Когда ему, ребенку, в руки попалась первая книжка, по свидетельству родителей, он был словно поме­шанный. Сережа готов был читать с утра до вечера, если бы позволили. А потом он начал открывать для себя мир природы и страстно увлекся рыбалкой. Позже отец стал брать сына на охоту, и мальчик опять «заболел» ею.

Уже в студенческие годы будет коллекционировать бабочек, играть в любительских спектаклях. А посидеть за картами в Английском клубе — тоже наслаждение! Он не считал никакое увлечение вредным, бес­полезным. Аксаков вспоминал русскую пословицу «Охота пуще неволи». У Даля слово «охота» определяется так: «состояние человека, который чего-либо хочет». Пожалуй, Аксаков — охотник в самом широком смысле, он постоянно чего-то хотел, и исполнению этого хотения предавался с увлечением.

И вдруг все это стало недоступно. Аксаков почти безвылазно живет в Абрамцеве. Как не пасть духом!  Но, как говорится, нет худа без добра. Он начал писать книги. Сначала  о рыбалке. Он создавал свои «Записки об ужении ры­бы» для рыбаков, щедро делясь с ними своими наблюдениями. И вряд ли сам ожидал, с каким энтузиазмом будет воспринята эта книжечка всей читающей Рос­сией, потому что язык у Аксакова великолепный, а его увлеченность могла заразить и людей, далеких от страсти к рыбалке.  Потом были — «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии». Так, в этом кабинете  родился замечательный русский писатель Аксаков. Кажется, письменный стол, кресла здесь подлинные.

Он сидел в этом зеленом кресле и диктовал Вере Сергеевне. Позади портрет его младшей дочери Маши, написанный Верой.

На фото справа портрет его жены Ольги Семеновны Аксаковой, дочери суворовского генерала и пленной турчанки. У Аксаковых было 14 детей. Многодетные дворянские семьи тогда не были редкостью, но все, кто пишет об этой семье, называет ее необыкновенной по особой дружбе между родителями и детьми.

Здесь сказался такт и ум Ольги  Семеновны и отцовское отношение к детям как к равным. В этом семейном доме дети были постоянно с ро­дителями: и на рыбной ловле, и за гостевым столом. Уже подростками они отличались от ровесников удивительным чувством собственного достоинства, которое идет от доброго воспитания без принуждения и особой нравственной чистотой, которую нельзя воспитать назида­ниями, а лишь собственным примером.

«Ах, если бы побольше в России таких отцов, как старик Аксаков, который сумел дать такое честное на­правление своим сыновьям, тогда можно было б умереть спокойно, ве­руя, что новое поколение побольше нашего пользы принесет России», — писал В. Белинский.

Гостиная Аксаковых. Родители писателя

А это уголок гостиной. Не могу сказать, насколько там подлинные вещи писателя, но над диваном висит в центре портрет матери писателя Марии Николаевны, слева его сестры Надежды.

Эти портреты возвращают нас к автобиографическим произведениям Аксакова: в 65 лет он написал «Семейную хронику», а два года спустя, всего за год до смерти выпустил «Детские годы Багрова внука», книгу о своем детстве и о тех, кого он так сильно любил — об отце и матери. С матерью у него была особенная связь. Взаимная их потребность друг в друге была почти болезненной. Аксаков напишет, как его, восьмилетнего, отвезли в Казань в гимназию. И, оторванный от матери, он опасно заболел.

С мальчиком стали делаться припадки, во время которых он терял сознание, появились судо­роги. Его вынуждены были поместить в лазарет. Получив извести о болезни сына, мать по весенней распу­тице, пешком через Каму, на которой должен был вот-вот тронуться лед, бросилась в Казань. Соединение матери и сына, возвращение его в родной дом оказало целительное воздействие, и не сразу, но болезнь, грозящая перейти в падучую, прошла.

Была и еще одна причина особой привязанности матери и сына: гордая, умная женщина, в семье мужа чувствовала себя одинокой, и маленький сын стал ее единственным другом. Я в интернете нашла картину, где Аксаков и его брат изображены с отцом, Тимофеем Степановичем. Ему тоже посвящено много страниц в автобиографических книгах. Именно отцу мальчик обязан своим увлечением сначала рыбалкой, а потом охотой. Рядом — акварель К. Трутовского, где Аксаков диктует дочери Вере свои книги.

У книги «Детские годы Багрова внука» была своя история. Так вышло, что из детей Аксакова почти никто не создал свою семью. И у многодетного писателя была всего одна внучка, Оленька, дочь Григория Сергеевича, Самарского и Уфимского губернатора. Ей-то в подарок Аксаков и решил написать книжку о детстве, какой еще не было на свете, чтоб не подстраиваться под детей, а писать словно для взрослых.

Гостевая комната. Аксаковы и Гоголь

На втором этаже, в мансарде — гостевая комната, тоже помещение, связанное семьей Аксаковых. Кто только ни бывал у них: Тургенев очень почитал Сергея Тимофеевича и, равнодушный к рыбалке, сидел рядом с удочкой, чтоб сделать приятное хозяину. Здесь бывали все славянофилы — Аксаковы очень стояли за русскую самобытность. В Абрамцево гостили все лучшие деятели театра: Щепкин, Каратыгин, ведь хозяин был не только страстным театралом, но и великолепным чтецом. Однако самым почетным гостем был Гоголь. Перед ним в семье благоговели. Его книги читали и перечитывали, а уж если он сам захочет сам почитать свои произведения, это было такое счастье! Любая прось­ба Гоголя — закон. А он снисходительно позволял себя любить, а кому-то вскользь бросил: «Аксаковы залюбят меня до смерти».

Экскурсовод уверяла нас, что кресла в этой комнате подлинные. Так что, возможно, на одном из них сидел Гоголь. Правда, она то же говорила и про диван — ну ни за что не поверю, что ему 150 лет.

Конечно, каждый музей обязательно занимается мифотворчеством, так что не стоит зацикливаться на предметах, хорошо бы ощутить дух этого места. Известно, что здесь Гоголь читал Аксаковым фрагменты из 2-го тома «Мертвых душ».

Любопытно, именно в эти годы, переживая глубокий кризис, Гоголь искал на Руси героев положительных, мечтая, что продолжение «Мертвых душ» покажет Россию прекрасную. И ничего не вышло. Не нашел он такого героя. А рядом были такие чудесные русские люди — Аксаковы. Ах, если бы к писательскому гению Гоголя да человеческий дар любви Аксакова!

Семья Мамонтовых в Абрамцево. Врубель

А теперь давайте перейдем в комнаты Мамонтовых. Если спустимся с мансарды по винтовой лестнице, увидим печку — лежанку с мордой льва. Ее автор — Михаил Врубель.

На ней обожали греться все дети Мамонтовых — а их было пятеро: Сергей, Андрей, Всеволод, Вера, Александра. Если сложить первые буквы их имен, получится «Савва».

Врубель и Абрамцево — тема большая и интересная. С одной стороны здесь так много создано великим художником, но с другой, если бы он не попал сюда, если бы Савва Иванович не опекал бы его, не заставлял бы современников понять этого необычного художника, кто знает, знали бы мы теперь это имя? Дальше зал. На стене — портреты членов семьи. Здесь есть портрет братьев Мамонтовых, Савва стоит справа. А слева портрет Елизаветы Григорьевны Мамонтовой, урожденной Сапожниковой.

В середине XIX века среди нарождающегося класса капиталистов было немало людей просвещенных. Дочь текстильного фабриканта, она училась музыке у самой Клары Шуман и за границей познакомилась с Саввой Ивановичем Мамонтовым сыном тоже нового русского середины XIX века. Иван Федорович Мамонтов, среди прочего, строил железные дороги и видел в Савве  продолжателя своего дела.

И сын оправдал его надежды. Если отец построил ветку от Москвы до Сергиева Посада, чтоб паломники могли ездить к Сергию по железной дороге, то сын продолжил ее до самого Ярославля, потом построил дорогу до Архангельска. На деньги Мамонтова строили и ветку, по которой возили уголь из Донецка. Он очень любил русский Север и мечтал, что благодаря железным дорогам эти места станут доступнее. На письменном столе бюст Веры Мамонтовой, сделанный ее отцом.

Савва Иванович увлекался и скульптурой, и пением, учился в Милане, даже думал о сцене. Кстати, именно в Италии он познакомился с будущей женой. Правда, о занятии искусством пришлось забыть — времени не было. Но в то же время, не зря он получит прозвище Савва Великолепный по аналогии с флорентийским банкиром Лоренцо Медичи, которого так же называли современники. Если вокруг Лоренцо Великолепного объединялись лучшие умы Италии XV века, то Мамонтов окружил себя самыми талантливыми людьми России конца века XIX. Там подолгу  жили Репин, Серов, Суриков, Коровин.

Красная гостиная

По традиции, гости расписывались на скатерти в красной гостиной, а потом поверх надписей женщины вышивали цветными нитками. Здесь есть автографы Репина, Васнецова, Врубеля или надпись «Федя»- это Шаляпин. Он начинал петь в частной опере Саввы Мамонтова.

В красной гостиной есть портрет Веры Мамонтовой с зеленой веткой, созданной Виктором Васнецовым. Он ее написал в свадебном платье как подарок жениху — Александру Самарину. Кстати, «Аленушка» которую Васнецов писал тоже в Абрамцево, в какой-то мере тоже вдохновлена ею: «не скрою, что я очень вглядывался в черты лица, особенно в сияние глаз Веруши Мамонтовой, когда писал «Алёнушку».

Вера Мамонтова прожила совсем короткую жизнь, умерев в 32 года от скоротечной пневмонии. В этой же комнате портрет Саввы Мамонтова кисти Репина и портрет Елизаветы Григорьевны.

Столовая.  «Девочка с персиками» В. Серова

Атмосфера в Абрамцево была самая непринужденная. Отдыхали здесь хорошо, но и работали много. Здесь были написаны «Богатыри» Васнецова. Вот в столовой копия  самой известной картины  Нестерова «Видение отроку Варфоломею»  о юном Сергии Радонежском, написанной   как раз во время его пребывания в Абрамцево.

На мольберте стоит копия «Девочки с персиками» Валентина Серова, которую он писал почти полтора месяца прямо в этой комнате, пообещав непоседливой Верочке Мамонтовой после каждого сеанса кататься с ней на лошадях. Тоша Серов попал в этот дом в 10 лет и был практически членом семьи, ровесником старших братьев Веры. Мать его, Валентина Александровна, была женщина активная, она то брала уроки пения, то организовывала коммуны, а сыном занимались знакомые. Репин, которому поручили художественное воспитание мальчика, привез его в Абрамцево, и там ему было хорошо, как нигде. Елизавету Григорьевну он считал второй мамой. Конечно,  картины Серова в Абрамцево — это опять же всего лишь копии, а подлинники висят чаще всего в Третьяковке. Но в усадьбе много подлинных произведений искусства.

Комната Елизаветы Григорьевны обставлена мебелью, сделанной абрамцевскими мастерами. На стенах семейные фотографии, картины и ключ от церкви в усадьбе Мамонтовых. 

                               Домовая церковь

У Мамонтовых была маленькая домовая церковь, но в 1881 году решили строить большую по древнерусскому образцу. Конечно, все друзья включились в ее создание. Над проектом работал сначала Поленов, потом — Васнецов. Через год церковь была освящена в честь Спаса Нерукотворного. 

Церковь украшена каменной резьбой и изразцами. И внутри изразцы, сделанные, конечно, Врубелем. Это фрагмент печи.

А вот иконостас, украшенный деревянной резьбой. Храмовую икону Спас Нерукотворный написал Репин. Богоматерь с младенцем — Виктор Васнецов. Такую же он потом напишет для Владимирского собора в Киеве. Благовещение на Царских Вратах написал В. Поленов.

В 1891 году в Абрамцево пришла первая большая беда: умер Андрей, второй сын Мамонтовых. Ему было всего 22 года. С него Васнецов писал Алешу Поповича в «Богатырях». Андрей был талантливым художником и тоже занимался оформлением храма. Тогда возле церкви появилась маленькая часовня. По просьбе Елизаветы Григорьевны из церкви сделали в нее окно.

Так возле храма появилась первая могила. В 1907 здесь похоронили Веру Мамонтову, через год, в 1908, не стало Елизаветы Григорьевны. Кроме смертей, в эти годы семью постиг еще удар: в 1899 году Савва Мамонтов был арестован по обвинению в нецелевой растрате денег. Все согласны, что это была акция, направленная на его разорение. Большинство считает, что ее спланировал лично министр финансов Витте. Савву Ивановича провели через всю Москву под конвоем, для освобождения назначили нереально высокий залог. Через несколько месяцев его признали невиновным, но имущество успели распродать за бесценок. До конца жизни он жил скромно у младшей дочери Александры, небольшие доходы давала мастерская по изготовлению изразцов которую он вывез из усадьбы. Умер Савва Мамонтов в 1918 году и был похоронен возле церкви Спаса Нерукотворного.

Так закончилась эта блестящая страница русской культуры. Обратно нам не захотелось идти на станцию, поэтому прямо возле усадьбы  сели на автобус до Хотьково, а оттуда уже электричкой возвратились в Москву.